А там свои беды. Войко парень видный, высокий, плечистый, красотой не обделен, если верить девкам деревенским. Волосы черны, глаза зеленые, нос чуть кривоват (а не стоило в навоз меня пихать, когда мне было десять), но это только добавляет мужественности. А еще в нем была магия, и он собирался отправиться в город, чтобы пройти обучение на элитного телохранителя. В общем, фигура весьма завидная. А потому поклонниц у него было много, и главной среди них считалась дочка старосты, которая и личиком мила, и фигуриста весьма. Характер, правда, имела вредный, но кто ж на это будет смотреть, когда перед глазами пышная грудь мелькает.
Не то что я, длинная, тощая, ни груди, ни попы, еще и конопатая. Лишь волосы были на зависть всем — ниже пятой точки, густые, волнистые, насыщенного рыжего цвета.
И вот сейчас моя гордость в заложниках у телеги. А рядом Войко, которому я ни за что не хочу быть должной.
— Ну давай, соглашайся, не обижу тебя.
— Ага, всё детство обижал, а тут вдруг не обижу.
— Нашла что вспомнить. Сейчас-то мы с тобой повзрослели. Тебе уже восемнадцать, засиделась в девках.
— Не поняла… — Это на что он намекает?
— Эх, экая ты непонятливая, — посетовал Войко, бойко возвращая свою лапу на мою попу и начиная наглаживать ее. — Соглашайся, и я тебе всё расскажу и обязательно покажу.
— Ничего мне от тебя не нужно.
Не знаю, что он там хотел мне показать, но нужно было поскорее бежать. Взгляд упал на нож, который Войко всегда носил на поясе. Дальше действовала быстро: наклонилась чуть вперед, сколько позволяла длина волос, привлекая внимание парня, пристально смотрела ему в глаза, пока рукой шарила по талии. Зрачки его глаз удивленно расширились, после чего Войко похабно улыбнулся и с силой сжал руку на попе. Наконец нащупала нож и, откинувшись назад, полоснула по хвосту, разрезая у самой ленты, державшей волосы собранными. Обрезала сбоку, поэтому одна сторона оказалась короче другой, плюс без тяжести волосы из волн превратились в кучеряшки и теперь торчали во все стороны.
— Дура, ты что натворила? — завопил Войко, с ужасом глядя то на намотанный ком волос на колесе, то на мою короткую стрижку.
— Ничего, — пожала я плечами вставая. А у самой глаза на мокром месте, ведь волосы я с двенадцати лет отращивала. Нужно было поскорее ретироваться, пока он не заметил слабости и поэтому я схватила ведра и почти побежала к колодцу. — Извини, но мне нужно воды набрать. И так задержалась здесь.