– В комитете по военным и морским делам было три председателя, – объяснил Роман. – Крыленко, Дыбенко и Антонов-Овсеенко. Как я слышал, Крыленко назначен Верховным Главнокомандующим, Дыбенко то ли уже назначен, то ли со дня на день будет назначен наркомом по морским делам. В Ставку поедет Крыленко, поэтому надо к нему заглянуть.
Обсудив его ценные подсказки, решили навестить Пашку Дыбенко – все-таки свой брат-моряк. Поспрашивав у встречных, зашли в нужный дворец, поднялись по широкой лестнице, на каждой площадке которой стоял пулемет, нацеленный в сторону входа.
На верхнем этаже Петров и Рысаков протолкались через толпу в кабинет главкома Крыленко, Батя пристроился в уголке у стенки, а Роман принялся за поиски нужных ему людей. Заглянув поочередно во многие комнаты, он обнаружил отдаленно знакомое лицо.
Народный комиссар по делам национальностей был не слишком похож на свои фотографии.
Нарком разговаривал с людьми, чьих имен и лиц история не сохранила. Подойдя поближе к окну, Роман понял, что обсуждается положение в Крыму, Закавказье и на Северном Кавказе. Все верно – опасные места. Скоро там полыхнет так, что мало не покажется.
Отпустив сотрудников, нарком вопросительно посмотрел на незнакомого верзилу в морской форме под расстегнутым полушубком.
– Вы ко мне, товарищ?
Знакомый по кинохроникам голос вернул Романа в незнакомую реальность.
– Разрешите высказать некоторые соображения. Вопрос важный. Не для наркомнаца, но для члена ЦК.
На худом, покрытом оспинами лице мелькнула гримаса недоумения. Подергав усом, нарком раскурил трубку, присел на край заваленного бумагами стола и произнес доброжелательно:
– Садитесь, товарищ, представьтесь и постарайтесь изложить свой вопрос быстро и четко.
– Ничего, я пешком постою, – подражая грузинским идиомам, пошутил Роман, одновременно показывая члену правительства свою матросскую книжку. – Я в морском батальоне вроде агитатора, подразделение сейчас устроило привал в парке перед Смольным и готовится к марш-броску на Ставку.
– Поторопитесь, эшелоны вечером начнем отправлять. – Нарком попыхтел, наполнив комнату густым махорочным дымом. – Вы большевик?
– Сочувствующий, товарищ Сталин. Работы товарища Ульянова читал, Маркса и Энгельса тоже, ваш «Марксизм и национальный вопрос». Полностью поддерживаю большевистскую платформу. Правда, «Капитал» не осилил, но готов бить буржуев до полной победы мировой революции.