— Как я вижу, милочка, вы уже
закончили? – спросил он, даже не поздоровавшись, — могу я забрать
тело. Кстати, имею честь представиться: Дже́мени Оку́ра – директор
Королевского оперного театра, — он протянул чародейке визитку с
позолоченными витиеватыми буквами, — а вы, как я понимаю…
— Вовсе не милочка, а мистрис Таками
– коронер его королевского величества. И, входя в кабинет к
чародею, очень желательно стучаться. Для вас желательно, а то мало
ли какие побочки от заклятий могут попасть на не вовремя зашедшего
постороннего.
— Ах, великодушно простите! –
поклонился господин Окура, — мой рассудок немного помутился от
горя, что не могло не сказаться на забывчивости в отношении самой
банальной вежливости. Но смерть нашей звезды, нашего великого
таланта, нашего… — он, словно не находя слов, вытащил из кармана
большой носовой платок и принялся промокать сухие глаза, — это
невосполнимая утрата и гигантская трагедия для всего театра. Я со
вчерашнего вечера только и занят тем, что готовлю подобающую
церемонию погребения.
Мужчина вытянул шею и заглянул в
прозекторскую, где на столе лежал Эйдо Финчи.
— Как неудачно, что парню пришла
блажь выстрелить себе в голову. Ума не приложу, каким образом нам
придать ему приличный вид? Ведь у него было столько поклонниц! Вы
не могли бы сколдовать на скорую руку что-нибудь эдакое, чтобы хоть
как-то скрыть отвратительную дырку в голове, которой вчера наш
безумец ухитрился себя наградить?
— Нет, господин Окура, — ответила
Рика, — я подобными вещами не занимаюсь.
— Жаль, очень даже зря, дело это
денежное, — продолжал бормотать директор, пока рабочие в
комбинезонах с логотипом театра выносили тело, — это могло бы всем
облегчить жизнь.
Чародейка собиралась уже заявить, что
последнее, о чём она задумывается в данный момент, так это – об
облегчении жизни директору Королевского оперного театра, но Окура
уже спешил выйти за дверь и в ответе её совершенно не нуждался.
С Вилохэдом они договорились
накануне, что чародейка придёт к нему с готовыми результатами
некропсии и своими предположениями о направлении расследования.
Турада несколько притух после
остановки городских часов и напрасных поисков мастера вампиров в
Кленфилде, с него слетела значительна часть апломба и высокомерия.
Адъютант коррехидора воздержался от своей обычной гаденькой
улыбочки, какой всякий раз встречал чародейку после того, как та
стала невестой Дубового клана. Он поздоровался подобающей
сдержанностью и без напоминаний бросился докладывать своему шефу о
прибытии коронера.