- Не имеете права! – даже в скудном
освещении стало заметно, как серое лицо сидельца стало
неестественно белым. – Требую передать меня следственным
органам!
- Здесь только один хозяин! – снова
прорычал Могутин, с трудом сдерживаясь, чтобы не задушить
встрепенувшегося Козыря. – И он перед тобой. Следователь, судья и
прокурор!
- Выбирай сам: или игра в рулетку,
или я отдаю тебя мужикам, - князь посмотрел на часы. – Сколько тебе
времени дать: десять минут или больше?
- Не надо, - охрип Козырь. – Я скажу,
где находится схрон. Но ты, благородие, дай слово, что выполнишь
своё обещание.
- Я не повторяю сказанного, - холодно
произнес Владимир. – Итак, слушаю тебя, Козырь. Постарайся быть
честным. Иначе за каждое ложное слово твои шансы на выживание
начнут пропорционально уменьшаться.
****
- Ну как тебе фрукт? – усмехнулся
Строганов, когда они вышли из двухэтажного строения, стоящего на
массивном полуметровом фундаменте из дикого камня.
Солидное даже по нынешним меркам
здание являлось поселковой администрацией и полицейским участком,
совмещенным с комендатурой. Подвал переоборудовали под камеры как
раз для таких опасных субъектов, которых за обычной решеткой
оставлять было опасно.
- Ничего необычного, - пожал плечами
Никита, подставляя лицо жаркому полуденному солнцу, только-только
входящему в силу. Уже пять дней гостит, а дождей так и не было.
Нагнать тучи, что ли? – Как почуял запах поганой смерти, так и сдал
всех с потрохами. Ты знаешь, где эта Каменка?
- Этих Каменок здесь пруд пруди, -
поморщился Владимир, чуть подумав. – Но по ориентирам, что он дал,
от Турского на север, примерно девяносто километров, а то и все сто
пятьдесят, - чуточку подумав, исправился Владимир. – По тайге
напрямую никто не ходит. Придётся часть пути пешком топать, часть –
на лодках.
- Ты всерьез хочешь их берлогу
накрыть? – удивился волхв, спускаясь с невысокой деревянной
лестницы. Слон и Москит, лузгавшие семечки возле внедорожника,
оживились, обтряхнули ладони от шелухи и занялись своей
непосредственной работой: вертеть головой и прикрывать хозяина от
любой опасности, даже если она таилась в теле крупного пса, лениво
трусившего по улице мимо администрации. Он даже ухом не повел на
вооружённых людей, но запах железа, пороха и масла учуял, стал
перебирать лапами побыстрее. Научен горьким опытом, знает, когда
ластиться, выпрашивая вкусняшку, а когда спрятаться.