— А следующим занятием был рукопашный бой. Дюбуа вызвала
Френсиса на спарринг. И получила коленом в лицо. Теперь похожа на
пчеловода, страдающего от алкоголизма.
— Как?! — не поверил Марк. — Есть же правила! Какое колено?
— Да там… Случайно вышло. Мари сама подставилась.
Марка затапливало чувство, которое большую часть жизни он
старательно контролировал — ярость. Он встал и начал одеваться.
— Куда ты?
— Вспомнил кое-что, — недобро усмехнулся Марк. — Прям озарение
нашло.
— Подожди! — Роберт схватил его за плечо. — Марк, лучше напиши,
как все было. Не торопись, с расстановкой, а то начнешь
рассказывать, запутаешься…
— Потому что я тупой?
— Марк, ты чего?.. — Давилайтис опешил от такой неожиданной
агрессии от товарища.
— Да, я тупой. А ты — слизняк. Не смог Мари удержать,
отговорить. Сидишь тут и мнешься.
Спустя час Марк стоял в кабинете командира тренировочной базы.
За столом по бокам от полковника Красински сидели комиссар Вайсберг
и сержант Буллит.
-…и посредством гравитации приземлился левой ногой мне на руку,
которую я, вопреки инструкциям, раздел от броневого сегмента… —
Красински отложил рапорт Марка. — Сам писал?
— Так точно!
— А может ты, курсант Дамп, понимаешь, что тебя за «раздевание
руки» могут выгнать из космического десанта, и решил утащить за
собой курсанта Бэккона?
— Никак нет! Готов понести любое наказание! Курсант Бэккон…
он…
Марк мучительно соображал. Он понимал, что и как сказать, но от
волнения слова не складывались. Тогда он вспомнил один эпизод из
школьного прошлого.
— Курсант Френсис Бэккон испытывает ко мне стойкую личную
неприязнь на почве моего низкого уровня интеллекта! Перед
марш-броском он… почти напал на меня, оскорблял без причины и
провоцировал. Точнее, причина была в моем интеллекте, его уровне…
Это видели все остальные курсанты! Подобное происходило и раньше,
практически с самого начала обучения! Мой сын умом не блещет, но не
заслуживает…
Марка бросило в жар. Но каким-то чудом на последнюю фразу никто
не обратил внимания.
— И почему ты не сообщил раньше? — спросил Вайсберг. — Тому же
сержанту Буллиту.
— Френсис использовал для оскорбления меня слишком умные и
сложные методы, я их не понимал!
Все трое уставились на Марка так, словно вместо него в кабинете
стоял арахнид, или того хуже, социалист.
Красински взял планшет и вызвал личное дело с профилем Марка,
ткнул на строчку «Уровень интеллекта». Затем едва заметно кивнул, в
планшет сунулись Вайсбер и Буллит. Затем все повернули к Марку чуть
более дружелюбные лица.