При этом горничные в три голоса расхваливали жениха. И хорош собой, и стрелок отличный, а уж как танцует!
– Толку с этих плясок? – скривилась я, чувствуя, как одна из булавок медленно погружается куда-то «чуть ниже экватора». – Ай... Он ведь даже меня не видел. Явно что-то этим браком хотят прикрыть. Может, он, вообще, мужеложец?
Ответить мне не успели. Улизнувшая от гувернантки Натка, мое карманное солнышко, забежала в зал – на щеке клякса, золотые косы распушились от бега.
– Что за огромная зефирина, и куда подевалась моя сестра? – воскликнула она и громко прыснула в ладони.
– Ты просто завидуешь, что я уезжаю купаться в любви и роскоши, – Я закатила глаза. – Ах, как же мне повезло! Тебе вот такой жених никогда не светит.
– Фу, Ланка-банка, – крикнули мне в ухо, оттягивая край парадной накидки. – Не буду скучать, так и знай! Ха-ха… И на свадьбу в белом заявлюсь, с бродячим музыкантом под руку!
Я крепко обняла сестру.
Как хороша она была. Копия нашей матери, первой красавицы страны, – такая же хрупкая куколка с огромными голубыми глазами и нежным голоском. Уже скоро все наследники Домов передерутся за право танцевать с ней первый танец на балу Посвящения.
Ни к чему ей знать, ради чего я иду на это.
Сейчас нужно быть сильной.
… Шофер лимузина резко вильнул на вроде бы пустой дороге. Сон как рукой сняло. Я увидела побледневшее лицо Маркуса – породистое, благородное лицо молодого мужчины, чьи предки сражались в Зверином Колизее и неизменно побеждали. Теперь оно было искажено непониманием.
– Что происходит? – спросила я, пытаясь удержаться на месте и не упасть на своего телохранителя.
– Чушь. Как они… Невозможно… Лана, только не бойся. Не зависимо от их действий, чтобы ни случилось, я защищу тебя! Слышишь, любой ценой!
Город вокруг нас пылал.
2. 2
Маркус
С самого утра было паршивое настроение. И вроде бы ничего не случилось – лишь повариха господ швырнула в меня молоток для отбивки мяса за то, что пытался стащить для Ланы парочку пироженых перед завтраком – а гнетущее предчувствие неприятностей не отпускало, как не пытался его изгнать. Даже пробежка по окрестностям не помогла.
Когда глава Грегор вызвал меня, потного, тяжело дышащего, в свой кабинет, я постарался подготовиться. Опять потребует сопроводить его в какое-то злачное место или прикажет причинять боль провинившемуся подчиненному. Ненавижу это. Ломанные руки, выбитые зубы, мольбы. Не должен, но… ненавижу.