- Но…
- Оставь ее у воды. Вот когда она рядом с тобой будет сидеть –
тогда о ней и думай. А сейчас у нас другие заботы есть. Брать
управление на себя – мне очень утомительно. Как будто под водой
двигаешься. Так что всем будет легче если ты наконец возьмешь себя
в руки и перестанешь размазывать сопли.
- Хорошо. – Бон Хва кивнул. Притча успокаивала. В самом деле,
весь сегодняшний день эта Чон Джа как будто с ним рядом была, через
плечо заглядывала и презрительно морщила носик и фыркала,
разочарованная. Как будто он в самом деле ее с собой везде носил.
Он представил себе берег ручья в лесу, как будто из исторических
фильмов и дорам про принцесс – красивый лес, падающие красные
листья, и Чон Джа, которая сидит на камне, почему-то одетая в
футболку с Ху Тао. Она поджимает под себя ноги, а старый монах –
молча кланяется ей и оставляет у воды… и Бон Хва – следует за ним.
Сделав несколько шагов – он оглядывается. Но ни девушки, ни ручья
больше нет. Все замела метель из красных листьев. Он думает, что
если бы владел искусством стихосложения – обязательно бы написал
стихи об этом ручье, двух монахах и девушке, которая осталась у
воды. Например так –
Одинокая осталась у воды
Пролагают свой путь к просветленью
Двое монахов.
- Это вы мне написали? – напротив него садится женщина, в
обычном летнем платье и с сумочкой через плечо: - а вы довольно
молоды. Новое поколение мошенников выросло, а?
- Что? Я не… - Бон Хва на секунду теряется от напора.
- Не мошенник? А что тебе нужно от меня? Деньги? Всем нужны
деньги и никто помочь не может! Знаешь, почему я сюда пришла?!
Чтобы в глаза такому как ты посмотреть! И не стыдно тебе на чужом
горе деньги делать?!
- Стыдно. – внезапно говорит его рот и Бон Хва понимает, что
Старший взял дело в свои руки и он может выдохнуть и
расслабиться.
- Что? – женщина задыхается от неожиданности.
- Еще как стыдно… - продолжает Старший: - но я не прошу у вас
никаких денег. Я просто предлагаю вариант решения вашей проблемы,
не более того. Но если вас это не интересует, то я пойду. – он
встает с места и кланяется: - прошу прощения, что отнял у вас
время, госпожа Пак. Этого больше не повториться.
- Стой! Куда это ты?!
- Мне не нравится, когда меня оскорбляют, ачжума. – твердо
говорит Старший: - а потому…
- Погоди! – женщина кусает губы и нерешительно ерзает на месте:
- говори, чего хотел!