— Перекрыло мужика, бывает, — возразил я. — Вы же знаете его
обстоятельства.
— У всех обстоятельства, — упёрся Архип Семёнович. — А ответ
всё-таки нести должон!
Спорили долго. Я предлагал выкупить Макара — и барин заломил за
него цену сгоревшего леса. Я, естественно, предложил пройти нахрен,
и барин развёл руками.
Наконец, исчерпав все разумные доводы, я резко встал и
перегнулся через стол. Ухватив Архипа Семёновича за шиворот,
пригнул так, что яйцо на золочёной подставке воткнулось ему в лоб.
Хрустнуло, из-под скорлупы брызнул желток.
— Слышь, ты, жаба! — прорычал я. — У меня забот сейчас столько,
что экскаватором хрен разгребёшь! И если ты станешь одной из них,
это я решу быстрее всего, поверь. Я когда представлялся, ты не
услышал, что я — охотник?
— У-услышал, — промямлил разом потерявший всю браваду Архип
Семёнович.
— Хорошо. Так вот: если до меня дойдёт слух, что с Макаром
приключилась какая-то беда, я вернусь. И мой меч вернётся вместе со
мной.
— Вы права не имеете! — пискнул барин, как-то сразу перейдя на
вы.
— А мне на все права — плюнуть и растереть. Я — охотник. Мы
тварей каждый день убиваем. Тварей, которых никто, кроме нас, убить
не может. А людей я спасаю каждый день. И если вдруг завалю жабу,
которая человеком прикидывается, то на фоне прочего это будет всего
лишь статистическая погрешность. Штраф заплачу и дальше буду жить.
Припеваючи. А вот ты — нет.
Аппетит у Архипа Семёновича испортился абсолютно. Зато он,
кажется, меня прекрасно понял.
Так я и сказал Сеньке, вернувшись в избу:
— Нормально всё с дядей Макаром будет. А если не будет — дуй ко
мне, разберёмся.
***
Вернувшись домой и поднявшись к себе в башню, я вдруг заметил
то, чего раньше не замечал. На столе, на серебряном подносе, лежала
кучка конвертов и визитных карточек.
— А это что за спам? — спросил я Тихоныча, который поднялся
вместе со мной, пока давал обстоятельный устный отчёт о делах
текущих.
— Приглашения! — Тихоныч аж засиял от непонятной мне
гордости.
— Куда? Какие ещё приглашения?
— Позвольте… — немного смешался управляющий. — Из Поречья же.
Вас, сколько я понимаю, в свет ввели. Ну и, вот…
Блин, точно. Мне же говорил граф Дорофеев, что впечатление в
обществе я произвёл, и теперь нужно ждать приглашений. Вот и
дождался… на свою голову.
— И чего? Хочешь сказать, что на всё это надо реагировать? — Я
потрогал пальцем кипу конвертов.