Где-то рядом прошуршало. Нервно
дернулась, приложилась затылком об какую-то железяку. Сдержалась,
чтобы не заорать. Снова прошуршало. Алсу понимала, что совершает из
ряда вон выходящее, поэтому и решила, что попалась. Настоящую
опасность почувствовала спиной, каждой клеточкой тела.
Оглянулась. На двери сидел воробей.
Подслушивал, подглядывал.
Шутник, елы-палы.
– И вообще это не твое дело.
Понял?
– Тише, – зашипел… воробей?
Нет.
– Напугала меня, – увидев мать, охнула
Алсу. – Ты как здесь?
– Через заднюю дверь, огородами. Я
видела, как ты подошла к машине. Сначала не поняла зачем, а потом
догадалась. Фотографию нашла?
– Нет. Наверное, с собой
носит.
– Ты постой на шухере… – вспомнила
Королева слово из своей студенческой молодости.
– Чего?
– Ну, смотри, чтобы Пронькин не
появился, – пояснила Королева.
– Ваше Величество… – Алсу покачала
головой.
Госпожа Маргарита одернула рубашку,
глубоко вздохнула и полезла в кабину, словно пошла на штурм
вражеской крепости. Наконец, она вынырнула, держа в руках три
фото.
– Это как? – удивилась Алсу. – Где
нашла?
– Под сиденьем, в кармашке двери, одну
в этой штуке наверху, не знаю, как называется, ну, ее опускают,
когда солнце лепит в глаза.
– Антиблик, – подсказала
Алсу.
– Это действительно ты. Похоже, что
действительно Студент активизировался и подобрался совсем
близко.
– Какой студент?
– Папин друг. Ну тот, о котором я тебе
рассказывала.
– Ты никогда не называла его
Студентом. А имя есть у него?
– Роман Николаевич Кочерга, –
задумчиво произнесла Королева, и от отвращения передернула
плечами.– Чует мое сердце, эти
фотографии не последние. Надо обшарить самого Пронькина… Не делай
такие страшные глаза. Ведь он без зазрения совести залез в наш
дом.
– Там мои платья, косметика, – вдруг
испугалась Алсу.
– Что такого? У любой женщины должна
быть тонна косметики, – пошутила Королева.
– Я не понимаю, почему ты это
позволяешь?
– Пусть удовлетворит свое любопытство.
Может, это его остановит.
– Уверена?
– Нет, конечно. Еще несколько часов
назад я была счастлива, – честно призналась Королева. – Любое
хамство всегда неожиданно. Подлец твой Пронькин.
– Не мой.
– Оговорилась. Работает
профессионально. Пусть поищет, есть шанс, что успокоится и забудет
о нас.
– Не могу в это поверить. В нашем доме
чужой человек, а мы тут из кустиков наблюдаем. – Горький ком
разочарования встал у Алсу в горле.