- Ради виноградника? - вопрос прозвучал очень мягко.
Фей пожала плечами и поморщилась от боли в мышцах.
- Я не знаю. Может быть из-за виноградника, хотя я всегда хотела
разделить его с дядей и кузиной. А может быть дело в Артуре, моем
женихе. Кажется, он нравился Луизе... У нас должна была уже пройти
свадьба... Она... позвола меня на пляж, а потом...
Фей поперхнулась словами, и Шо мягко, успокаивающе пожал ее
руку, после чего спросил у своего секретаря:
- Об исчезновении мисс Брикнелл что-то писали в газетах?
- В уголовной ничего не было, - монотонно отозвался Сюй Цзимо,
занятый обедом, - а светскую я не читаю.
- Ну так поищи!
Не выказывая никаких чувств, молодой человек вытащил свой
смартфон. Фей снова стало страшно, она не была так уж уверена, что
хочет услышать правду. Будь сейчас ее воля, и она осталась бы в
этом моменте, сидела за большим круглым столом и ела салат с
креветками, не думая о прошлом или о будущем.
- Переслал вам все, что нашел, - прежним монотонным голосом
сказал Сюй Цзимо спустя несколько минут, положил телефон на стол и
продолжил обед, более не обращая ни на что внимание.
Шо достал свой смартфон, пролистал несколько страниц и мрачно
хмыкну.
- Вот как, значит.
Фей понимала, что так делать не следует, но, повинуясь
безотчетному порыву, выхватила телефон у него из рук. Первый же
броский заголовой заставил ее окаменеть: БОГАТАЯ НАСЛЕДНИЦА
СБЕЖАЛА, БРОСИВ ЖЕНИХА У АЛТАРЯ.
Новостная лента была полна сенсационных заметок, потому что в
целом в Ломпоке не происходило ничего выдающегося. Сбежавшая со
свадьбы невеста была, возможно, самым ярким событием за последний
год с небольшим. Больше шума наделала бы только новость о том, что
ее изуродованное тело выловили из океана.
Фей передернуло. Аппетит пропал окончательно, и она, отложив
вилку и отодвинув почти нетронутую тарелку, углубилась в
чтение.
Репортеры нескольких местных газеток, а также новостных каналов
Санта-Барбары, ухватились за историю и рассказывали ее достаточно
гнусным образом. В заметках этих Фей превращалась в избалованную
наследницу, которая получала все, что пожелает, вопреки какому-либо
здравому смыслу. Там говорилось, что, рано осиротев, она оказалась
полностью на попечении своего самоотверженного дяди — что в целом
было правдой — который жертвовал благополучием собственной дочери
ради того, чтобы ее вырастить. Это отчасти тоже было правдой, но
лишь отчасти. Дядя Сэм никогда и ничего не делал в ущерб Луизы, она
росла в такой же роскоши, что и Фей, окруженная ровно таким же
вниманием и заботой. У нее было все, хотя газеты и сочиняли истории
о несчастливой юности. Наверняка сама Луиз и была источником этих
историй.