Эти два змея не только сильнее всех
отъелись, но и обзавелись самыми длинными гривами, в которых было
уже не два или три цвета, как у меньших, а пять. Все пять цветов
главных стихий. Теперь нити стихий, плывущие в мареве, буквально
сами приклеивались к этим гривам, делая их только гуще и
длинней.
А ещё этих двух змеев я с трудом
удерживал на месте. Когда первый из них попытался нырнуть в моё
тело три смерти назад, хватило мысленного окрика, чтобы он бросился
прочь, сейчас приходилось буквально рычать каждые пять-семь вдохов
только чтобы заставить их оставаться на месте.
Змеев распирало от набранной силы, и
они рвались этой силой со мной поделиться, тупые дарсы.
Но я, выпуская из своего тела змея
толщиной в руку, едва не терял сознание от боли, что будет со мной,
если в меня вернётся змей в меня толщиной и в несколько раз
длинней, я даже не представлял. Точно ничего хорошего. Это если
меня не порвёт собранным им количеством стихии. Сколько там запаса?
Сорок, сто моих средоточий? Не слышал, что можно отравиться своей
же стихией, но с такими змеями, боюсь, скоро проверю, возможно ли
это.
Злясь, в очередной раз рыкнул:
— Кружитесь!
Сам же опустился на колени рядом с
Седым. Если он не приходит в себя, мне нужно ему помочь, иначе мы
все тут и умрём. Сколько я ещё смогу контролировать защиту из своих
змеев? С каждым вдохом они прибавляют в размере, пожирая напирающую
на них мощь ловушки, и становятся все непослушней и непокорней.
Хлопнул Седого по щеке:
— Аранви!
Бесполезно: голова безвольно
мотнулась, ни мускула не дёрнулось на его лице, обнадёживая, что
мой голос пробился к его разуму.
Опустил левую ладонь на пальцы
Седого, снова прикрикнул на замедлившихся змеев:
— Кружитесь!
Сам же стиснул зубы и толкнул силу,
используя духовную силу для взора лекаря.
Меня всего перекорёжило, рвануло
болью, кажется, во всех узлах и меридианах, но у меня всё вышло — я
оказался духовным зрением в теле Седого.
Ну вот, а говорили — нельзя,
нельзя.
Это была единственная посторонняя,
усталая и горькая мысль, которую я себе позволил. Дальше я
занимался только делом.
Быстрый осмотр тела, меридианов,
узлов, средоточий. Тут и там туман ран. Средоточие стихии пустое до
самого дна. Средоточие духовной силы заполнено едва на треть.
Третье средоточие же заполнено больше чем наполовину. Седой много
ещё чего сможет, если только придёт в себя.