Высоко задирая длинные ноги, чтобы в кроссовки не насыпались
прошлогодние семена, Эйприл неслась сквозь колышущееся
разнотравье.
Кир, сидя на пригорке, не сводил глаз с хрупкой фигурки,
порхавшей, как бабочка, над цветущей землёй. Конечно, он слыхал про
гормоны и мог написать их формулы. Но всё равно, процесс, в
результате которого, самый неинтересный объект во Вселенной
превращается в самый захватывающий, казался ему волшебством.
«Совершенство! — подумал он и содрогнулся от понимания. — Ведь
Эйприл, будто Катя из сна — только старше!»
По спине побежал мороз. Залитая солнцем степь показалась
враждебной и мрачной.
«Новые выходки бессознательного или…»
Было понятно, что в происходящем есть некая тайна: Эйприл,
персонажи снов и он сам, были загадочным образом связаны. Временами
казалось: чуть-чуть, и головоломка решиться. Но, смысл опять
ускользал…
Кир понял, что Эйприл ему не враг, забирает она лишь иллюзии,
только враньё. А если у тебя отобрали иллюзию, разве можно сказать,
что ты что-то утратил?
Отнять у него реальное — его «сейчас», его настоящий момент,
гостья была не способна, как не мог и никто другой.
Он смирился, и отчаяние улетучилось, а на душе стало светло.
«Эйприл всё время врёт, но это не страшно. Любая девчонка —
мираж. Она не со зла, у всех свои недостатки. Я, по её
представлениям, эгоист и трус, но ведь она со мной дружит!»
Не добежав метров тридцать, девушка замерла и махнула рукой.
— Кир! Пошли, что-то тебе покажу. Что-то очень крутое!
Он остался сидеть, и ей пришлось подойти.
— Пошли!
— Зачем это мне?
— Люди не ценят того, что имеют, им хочется чего-то другого.
Лишь с потерей придёт понимание.
— А у меня что-то есть? — ехидно спросил Кирилл.
— Океан, солнце, ветер и я!
Он усмехнулся:
— У меня и жизни-то скоро не будет.
— Откуда ты знаешь, что будет, что нет! — рассердилась девчонка.
— Ты не в силах предугадать, что утратишь: жизнь, солнце или меня!
Цени своё счастье!
— Счастье? — ехидно сказал Кирилл. — Его в этом мире нет!
— Ты просто не смотришь! Ты видишь только себя! Счастье звенит в
весеннем воздухе, таится под замшелым камнем, прорастает первыми
цветами. Плещется в луже, шуршит под ногами истлевшей листвой и
наполняет сердце болью неразделённой любви.
— Ну и где же тут счастье?
Она встрепенулась.
— Да я ведь об этом тебе и рассказываю! Почему ты не
слышишь?