Кир поморщился и пошевелил пальцами, будто пытаясь стряхнуть с
рук что-то мерзкое. Он смотрел на Эйприл с уже неприкрытой
враждебностью:
— Зачем ты это сделала?
— Сделала что? — пролепетала Эйприл. Она только сейчас начала
понимать, что друг не разделяет её чувств.
— Испортила Станцию!
— Я?
— Хочешь сказать, что ты здесь не при чём? От происходящего ты в
бурном восторге!
— Кир, но ведь я — «чистый лист»! Мне понравилось бы что угодно!
Я появилась одновременно с этими изменениями, поэтому я люблю их.
Но я бы радовалась всему!
— Не верю! Ты сразу назвала МОЮ Станцию «стерильной помойкой»! А
уж ПОТОМ начались изменения!
Кир стащил с плеч девушки куртку и ушёл, даже не
обернувшись.
Эйприл была в смятении.
Идти на обед не было никакого желания — Кир её пугал. Судя по
поведению, он утрачивал адекватность. Но очень хотелось есть.
«Если я могу приготовить обед в Логове, то уж тут, возле куба,
тем более!»
Эйприл сосредоточилась. Обед не появился.
Она пыхтела и злилась, воображая тарелку салата — для себя, и
хлеб — для муравьёв. Но без толку.
«Может, хотя бы получится накормить Кирилла?»
Эйприл начала представлять тарелку блинов…
Перед ней появился салат. А рядом, с грохотом упал вернувшийся
из невероятности ховерборд.
Кир долго бродил по степи в одиночестве, удивляясь происходящим
метаморфозам. Он изо-всех сил старался понять эту странную
ползающую и летающую жизнь, и привыкнуть.
В полдень захотелось есть. Кир вернулся в Логово, ни на что
особенно ни надеясь. Но на столе дымились блины, а рядом стояло
варенье из персиков. Девочки не было.
«Значит, она не особенно злится…»
Кир схватил блин, ойкнул и стал дуть на пальцы.
«Горяченные! Как так? Ведь я её даже не встретил!»
Он открыл шкаф и увидел пустую тарелку.
«Непохоже, чтобы она пообедала… А про меня не забыла!.. Эх! Зря
я на неё накричал…»
Кир вспомнил, как Эйприл бодренько уминала свой любимый салат —
прямо-таки увидел это перед глазами.
«Зачем Маяк вообще заставляет нас убирать посуду в шкаф? Боится,
что мы заметим, как на тарелках возникает еда?»
Словно в опровержение этой идеи, тарелка исчезла. Маяк будто бы
говорил: «Нет, я могу творить, что захочу, прямо перед твоим носом,
а ты ничего не сможешь с этим поделать!»
Вернувшись вечером в Логово и обнаружив на столе тарелку блинов
и варенье — на этот раз из малины, Кир сначала посмотрел за
диваном, а потом — обошёл крышу, заглядывая за оголовки вентшахт.
Но, нет — Эйприл нигде не пряталась.