— Красивые…
Красивые? Странные у неё представления о красоте!
Становится очень легко, будто я стал пушинкой, взлетел в небеса
и лечу среди яркого света, неизвестно куда, повинуясь дуновению
нежного ветра.
Я вдруг понимаю, что забыл задать самый важный вопрос.
— Тебе сколько лет?
— Почти шестнадцать.
— Как мне! А выглядишь старше!
— Совсем идиот?! — Мэйби злится по-настоящему. — Девушкам такое
не говорят!
Тут с ней не поспорить! Ляпнул, так ляпнул!
Она заливается смехом.
— Испугался? Красный сидишь! Да всё хорошо, я не сильно сержусь.
А внешность — девчонки ведь раньше взрослеют! — злости и правда,
как ни бывало. — Мы с тобой странные, да?
— Ты о чём?
— Познакомились и болтаем.
— Мы же не взрослые!
— Да… И всё равно! Даже дети столько не разговаривают.
Признаваться неловко, но…
— Я здесь один. Друзья на Ириде остались. Не только друзья, а
вся настоящая жизнь. Тут какая-то лажа! Всё искусственное, как
внутри виртуальной игры… Вон, смотри! Разве может существовать
такой персонаж? Или такой! — я указываю на развалившегося толстяка
в окружении молоденьких див, затем на дрыща, опасливо трогающего
воду пальцем ноги. — Гротеск!
Мэйби хохочет.
— Да! Всюду одно дурачье! — она вытирает ладошкой слёзы… — А у
меня здесь много друзей! Потом познакомлю. И на Ириде куча
осталась! Друзей найти не проблема, проблема встретить хороших
людей. Таких, что не предадут.
— Ты была на Ириде?
— Да. Красиво... Дожди, туман, радуги… А запах? М-м-м… Хвоя,
прелые листья… Не то, что пустынная Арка!
Я настораживаюсь.
— Арка?
Мэйби кладёт мне руки на плечи. Наклонив голову, смотрит в
глаза.
— Где только я не была. Мы с отцом вечно в разъездах.
Её губы касаются моих. Вначале нежно, а после настойчиво,
страстно.
Сколько их у неё уже было, таких поцелуев? Достаточно, судя по
отработанной технике…
Но эта противная мысль приходит только тогда, когда всё позади.
Когда её лоб упирается в мой, когда её дыхание у меня на губах.
Мэйби шепчет:
— У меня это впервые. Так хорошо… Почему все так не делают?
Глупо сейчас объяснять, что все делают именно так.
Она отстраняется.
— Ведь можно гулять, на площадях танцевать, знакомиться.
Смотреть на звёзды, болтать до утра. Но люди сидят по норам, никто
знать никого не желает! Работа, работа… А для чего?
Пробую вырвать её из мира фантазий.
— Хорошо только в первый раз. Всё приедается. Поначалу сдаётся,
что встретил особого человека, открыл новый мир. Но время проходит,
и выясняется, что человек этот — обычный, такой же как все. И
ничего ты уже не почувствуешь, пока не найдёшь другого. Потом, в
каком-то возрасте, сколько уже ни меняй людей, места, ситуации —
всегда будут те же самые звёзды, те же слова, та же ночь.