Надя отчаянно завопила и, тут же проснувшись, села на кровати. У комода стояла Дуня, которая аккуратно и тихо раскладывала ее белье в верхнем ящике комода. Надя уставилась осоловелым взором на горничную, которая испуганно смотрела на нее, и поняла, что это был всего лишь кошмар.
— Вам приснилось что-то плохое, барышня? — спросила участливо Дуня, оставив белье и быстро подойдя к кровати.
— Да... — кивнула та и упала обратно на подушку, прикрыв глаза и благодаря ангела-хранителя за то, что это всего лишь дурной сон.
— Ох, ну и напугали вы меня, Надежда Дмитриевна! — склонилась над ней Дуня.
Открыв глаза, Надя посмотрела в приветливое лицо горничной и вздохнула.
— Сколько времени?
— Почти семь доходит, — ответила Дуня.
— Ты так рано пришла?
— Марья Степановна всех девок работных еще засветло поднимает. Ведь служба у нас шестнадцать часов. Спасибо вам, барышня, вы меня вчера сразу после ужина отпустили, хоть выспалась я всласть.
— А выходные у вас бывают? — уточнила Надя, вновь садясь на постели и зевая.
— Выходные? Нет, что вы! Нам бы хоть час лишний свободный подарили, мы и тому рады. Я вот у вас уже с шести часов прибираю в комнате, старалась не шуметь, а все равно разбудила.
— Да нет, Дуняша, что ты. Если бы не кошмар, я бы не проснулась. Ты тут ни при чем.
Встав с кровати, Надя медленно приблизилась к трюмо и, осматривая свое заспанное лицо в зеркале, поинтересовалась:
— Скажи, Дуня, а в правом крыле кто-то все же живет?
— Нет, барышня, — ответила горничная, которая в этот момент начала заправлять постель.
— Точно?
— Да.
— А какие там комнаты?
— В основном спальни, две гостиные и галерея.
— И туда никто не ходит? — спросила Надя.
— Да, в то крыло редко ходят. Девки-служанки убирают там только раз в неделю, по четвергам.
— Дуня, а знаешь, я вчера ночью видела там свет, когда стояла на балкончике.
— Не может того быть.
— Точно тебе говорю! Около полуночи.
— Вам, наверное, показалось, барышня. Те комнаты открывают, когда большой прием какой устраивают графы. А так там все заперто на ключ, а ключи только у Марьи Степановны.
— И это очень, очень странно, Дуня.
— Почему?
— Потому что свет мне не привиделся, и там действительно кто-то ходил по этим комнатам, и ночью.
— Я бы на вашем месте, барышня, не думала об этих странностях. Как бы у вас помутнения рассудка не случилось, как у покойной графини.