Она опешила, поняв, что он, верно, считал ее настороженный взгляд.
— Не то чтобы много говорили.
— Но явно гадости.
— Нет, совсем нет, — соврала она.
— Тогда я могу сопроводить вас? Мне, знаете ли, надо убить время до обеда, позже могу доставить вас к Чернышевым.
— Хорошо, пойдемте. Хотела еще одну шляпку купить к новому платью.
— Я понял. Не беспокойтесь, приведу вас в нужную лавку. Какую вы предпочитаете? Дорогой и качественный пошив. Или меньше цены, но и качество так себе.
— Я не знаю даже, наверное, подешевле которая, не хотелось бы тратить деньги графа попусту.
— Так это Чернышев дал вам денег?
— Он сказал записать на его счет.
— Ну, это одно и то же. Что ж, тогда вы можете позволить себе и дорогие шляпки, я думаю.
— Хорошо. Мне нужна всего одна шляпка, не более.
— Я понял вас, сударыня. Пойдемте, — Аркадий галантно подставил ей локоть, и Надя, ухватившись за него, направляясь по улице рядом с молодым человеком. Бакунин шел, опираясь на трость с костяным набалдашником, важно и высоко поднимая голову. Было видно, что он считает себя невозможным красавцем и франтом, каким, впрочем, и выглядел. Они не прошли и пары шагов, как он заметил: — Позвольте дать вам совет, Надежда Дмитриевна. Вы бы остерегались брать подарки от Сергея Михайловича.
— Почему же?
— Он ведь сначала подарками задарит, голову своими словами затуманит, а когда получит то, что ему нужно, забудет про свою любовь. Так с моей сестрицей он все и провернул.
— Что же?
— Знаете, Надежда Дмитриевна, мне отчего-то смертельно не везет по жизни, что бы я ни делал и ни желал, все ничего не выходит.
— Не надо так говорить. Вы этими своими словами сами привлекаете несчастье. Думайте о хорошем и о том, что у вас все получиться, и все исполнится.
— Да неужто? Я уж не знаю, какую землю грызть, чтобы исполнилось то, что я хочу, и никакие думы не помогают.
— Вы о приданом? — спросила Надя.
— А! Уже наябедничали.
— Нет, но все же я знаю.
— И наверняка сказали, что я сестрицу убил, чтобы получить наследство, — возмутился недовольно Аркадий. — Так? Все об этом судачат. А это все ложь, Надежда Дмитриевна! Это все происки этого дьявола!
— Колдуна?
— Какого колдуна? — опешил он, обратив на нее удивленный взор. И тут же, поняв, о чем она, воскликнул: — Хоть вы не повторяйте эти небылицы! Это он специально выдумал про этого колдуна, чтобы от себя подозрение отвести!