На
следующее утро она поставила Нарву в известность:
— Я
иду в деревню на ярмарку. Тебе нужно что-нибудь?
—
Нет, — отмахнулась старуха, — я уже не в том возрасте, чтобы за
гостинцами бегать. Сама-то чего прикупить хочешь?
—
Кузнеца проведать надо, — уклончиво ответила Доминика, — чашу новую
для трав присмотреть.
—
Так ты летом покупала, — удивилась старуха, — зачем нам еще
одна?
—
Нужна, — упрямо повторила девушка и, чтобы выглядеть убедительнее,
приукрасила: — Некоторые осенние травы не любят старой посуды, для
них каждый раз новое надо брать.
—
Невидаль какая, — удивилась Нарва, — я всю жизнь в одном котелке
мешала и горя не знала.
—
Так надо, — повторила Доминика и, повесив через плечо холщовую
сумку, вышла из избушки.
Ей
было стыдно в глаза обманывать старую травницу, но и рассказать,
для чего на самом деле ей нужно в деревню, она не могла. Нарва
любила Вейсмор и была безгранично предана кхассеру, вряд ли бы она
смолчала, узнав, что лаами затеяла побег.
На
улице моросил дождь. Он размеренно стучал по еще зеленым лопухам,
размывал дорожку, ведущую через лес, и окутывал деревья молочной
дымкой. Ника спешила. Так мало времени и столько всего нужно
успеть.
Несмотря на осеннюю непогоду, в деревне было
шумно. Люди сновали возле прилавков, перепрыгивая через лужи или
балансируя на узких досках, разложенных заботливыми
продавцами.
Чтобы не вызвать подозрений, Ника заглянула в
несколько лавок. У кожевника посмотрела небольшие поясные сумки и
ремешки для обуви, у нового кузнеца, прибывшего в Вейсмор на место
Луки, чаши и латунные кубки для снадобий, у кондитера купила
ароматный рогалик со сливочным кремом. Медленно, но верно она
приближалась к своей цели.
—
Смотрите, кхассер едет! — раздались радостные голоса мальчишек, для
которых хозяин был кумиром. — С невестой!
Народ взволнованно оглядывался, вытягивал
шеи, пытаясь рассмотреть приближавшуюся пару. Ника тоже поддалась
всеобщему порыву. Вскочила на ближайшее крыльцо и, ухватившись за
поручень, устремила взгляд на дорогу от замка.
О
чем-то оживленно разговаривая, Брейр с Тианой верхом на вороных
виртах неспешно приближались к деревне. Давясь горечью, Доминика
наблюдала, как, прикрыв рот ладошкой, невеста заливисто смеется, а
кхассер лишь снисходительно улыбается. Они выглядели счастливыми и
довольными жизнью.