Каждое утро начиналось с того, что Доминика
выходила на крепостную стену и смотрела вдаль, на извилистую
дорогу, уводящую взгляд к перевалу. Смотрела и ждала, замирая
каждый раз, когда появлялась серая тень одинокого
путника.
Снова взлет надежды, и снова не
он…
Обида давно исчезла, оставив за собой лишь
тоскливое недоумение. Как они пришли к такому? Зачем?
—
Где же ты? — шептала она, и пальцы сами тянулись к серым нитям,
окольцовывающим запястья.
Когда-то Ника воспринимала их как оковы,
теперь — как ниточку, связывающую их на расстоянии. Иногда
казалось, что он тоже смотрит на них, прикасается, вспоминая о ней.
Скучает.
В
первые дни Доминика ждала его каждую секунду, и от нетерпения
растревоженное сердце выпрыгивало из груди. Она верила, что Брейр
передумает, побудет вдали от дома, успокоится и вернется. Но время
шло, а он не возвращался. И с каждым мигом ревнивые когти все
сильнее впивались в душу, а страх потерять кхассера становился
просто невыносимым.
Неужели он и вправду отправился на смотрины
за новой избранницей?
От
неизвестности и беспомощности Ника сходила с ума. И даже пыталась
отправиться следом за ним. Выбрала вирту, которая показалась ей
надежной, надела охотничий темный костюм и удобную обувь, собрала
провизию и на рассвете отправилась в дорогу.
Только уехать далеко не смогла. Оказалось,
что серые нити привязывали не только к хозяину, но к самому
Вейсмору. На пути словно выросла невидимая стена, и сколько бы
Доминика ни билась, преодолеть ее так и не смогла.
А
там и стражники подоспели и вежливо, но настойчиво проводили ее
обратно в замок. Расстроенная Ника не сопротивлялась, не видела
ничего вокруг и, кажется, даже не дышала.
И до
сих пор каждый вдох острыми иголками впивался под ребра.
Увидеть бы его… Обнять, прижавшись к широкой
груди, раствориться в янтарном, согревающем взгляде и забыть обо
всем.
Теперь она знала, что ему сказать. Правильные
слова пришли сами, родились где-то глубоко в сердце, наполняя его
новой надеждой.
Все
просто.
Прости меня. Я тебя люблю.
—
Доминика! — звонкий голосок дочери главного целителя отвлек ее
тяжелых мыслей. — Ника!
—
Да, малышка, — Доминика торопливо провела по щекам, стирая влажные
дорожки, и с измученной улыбкой обернулась к девочке. — Что
случилось?
—
Вот, — Мирта протянула ей маленький букетик с яркими, словно
солнышко, соцветиями, — травница просила тебе передать.
