Однако вместе с тем я искренне
сочувствовал и сопереживал Врановому. Более того, считал, что он
все сделал справедливо и великодушно, насколько это вообще
возможно. Мало кто мог бы пожалеть своего врага. А он не стал
убивать Ингу.
В общем, в нынешнем положении основную
ставку я делал на то, что проникну в Подворье незаметно, найду
Следопыта, и мы вместе отправимся лихо побеждать его Лихо.
Каламбур, конечно, так себе, но мне понравился.
Но куда ж мне без своего коронного
везения?
Поначалу все шло даже хорошо. Народу в
Подворье было не сказать, чтобы много. Все же день, нормальные
рубежники заняты делами, это только всякие балбесы шляются и мешают
всем жить.
А вот стоило мне войти в общинный дом,
как навстречу мне шагнул ни много ни мало сам воевода. И судя по
вытянутым в струнку разной степени помятости рубежникам, тут было
нечто вроде собрания. Ну, или разбора полетов. Главное, что
основной пилот уже залетел. Я, то есть.
– Бедовый! – налились чем-то неприятно
красным глаза воеводы. – Ты-то мне и нужен. Пойдем-ка со
мной.
Я видел Следопыта за могучей спиной
Илии, чувствовал крохи его хиста, но ничего не смог сделать. Мы
направились к кружалу, хотя что-то мне подсказывало, что точно не
праздновать. Ладно, лишь бы не поминать, с остальным
разберемся.
По пути я думал даже не о том, что мне
сейчас скажут. А сомневался, настоящий ли это воевода или опять
китайская версия с маркетплейса. Поэтому не придумал ничего лучше,
чем вытащить одну монеты из мошны со Слова. И затем бросил воеводе
ее чуть ли не под ноги.
– Илия Никитич, погодите, вы вроде
уронили!
Илия заозирался, а потом поднял
монету.
– Я точно не мог, – сказал он, хотя
тут же убрал деньгу на себе на слово. Чем порушил мою теорию
окончательно.
Оборотни не могли применять заклинания
и касаться серебра. Это я уже узнал из собственной тетради. Правда,
там про перевертышей ничего не было. Но они, как я понял, к
оборотням тоже относились.
Метод, конечно, хороший, но уж очень
затратный. Этак я все деньги просажу в поисках перевертыша. А судя
по тому, что даже воевода серебрушку забрал, остальные рубежники
точно хозяина искать не будут.
Теперь на повестке другой вопрос –
можно ли доверять Илие? Не связан ли он с Шуйским. Ведь Врановой,
как я понял, сначала действовал если не по указке воеводы, то с его
молчаливого согласия. Когда дело дошло до вурдалака, тут уже у Илии
терпение кончилось. Но если бы меня убили, так ли уж горевал ли
воевода? Или, может, наоборот, обрадовался? Короче, не сказать,
чтобы я сильно ему доверял.