Мне и так себя безумно жалко, а от ее искреннего сочувствия еще жальче.
— Само получилось, — оправдываюсь тихо. — Тебе хоть не досталось?
Жанка потирает плечо. Явно перепало. Эх.
Но на ответную жалость сил нет. Мне бы обезболивающего какого-нибудь. Всё ноет и горит. Доползаю до кровати и ложусь на спину. Как бы уснуть и оказаться дома?
— Жанн, а Жанн. Сделай мне ту ванну, как вчера, она так помогла, словно заживила все ранки. Вдруг и сейчас поможет?
— Заживила? Вы уверены?
— Нет, не уверена, — шепчу слабенько. Мне так плохо, что даже говорить не могу. — Может, показалось...
Служанка исчезает, и я теряю всякую надежду, что получу желаемое. Мозг не хочет чувствовать телесную боль, поэтому начинает потихоньку отключать сознание.
— Идемте, моя госпожа... Это очень хорошо, что заживляет, это очень хорошо... Но мы не скажем маменьке пока, не нужно ей знать...
Меня в полубессознательном состоянии подводят к ванне, и я с блаженством погружаюсь в густую жидкость.
Да, тут хорошо, она права... Очень хорошо...
6. Глава 5
Медленно просыпаюсь. Если я сейчас открою глаза не в своей постели, то придется признавать, что дело вовсе не в таблетках. Не может меня колбасить от них так долго.
Как же страшно размыкать веки. Вдруг я все еще в теле Ксандры. Ой не хочется...
Ну же, Ксюш! От судьбы не уйдешь. Будь храброй. Раз, два, три! Открывай!
Распахиваю глаза и издаю протяжный стон. Нет! Нет! Нет!
Да что ж такое? Как? Почему?
— Госпожа, вам больно? — врывается в комнату Жанка. В темном взоре тревога. Жаль ее беспокоить понапрасну. И правду ведь не расскажешь.
— Нет, все в порядке, после твоей ванны боль прошла. Но моя голова! Что на меня нашло вчера? — на ходу придумываю оправдание своим горестным вздохам.
Девушка понимающе качает головой.
— Да ничего удивительного. Все могут сорваться. Уж поверьте, мне известно, как никому — кошкам подчинятся очень сложно.
Кошкам? О чем она? Ай да неважно! У меня тут своих проблем по горло.
— До ужина далеко? — спрашиваю, массируя виски.
— Есть время. Начнем одеваться?
— Нет. Дай мне пару минут прийти в себя.
Служанка делает книксен и уходит, но все равно взволновано поглядывает в мою сторону. Кажется, в этом доме есть как минимум одно живое существо, которому я небезразлична. Вселяет надежду. Но вернемся к нашим барашам...