У меня была другая ситуация. Моя мама с детства занималась мной
очень активно. Водила на плавание, учила быть сильным и добиваться
всего самому. Учила меня жизни, много разговаривала со мной и
поощряла все мои увлечения – от музыки до бокса. Я припомнил, как
меня штормило в детстве, когда я то на актерские курсы ходил, то на
бокс, потом на фортепьяно – и при этом я не имел права пропускать
плавание, так как это было «серьезно», как любила говорить мама.
Да, мое детство явно отличалось в лучшую сторону от детства
Виталика, при этом он жил в достатке, а мы… чего уж тут…
бедствовали мы тогда. Хоть и стало легче, когда я пошел в институт.
Мама уже занимала неплохую должность, да и я стал зарабатывать
деньги. Негоже сидеть на шее у матери. Когда мне исполнилось
двадцать семь, у неё неожиданно обнаружился рак, да еще и четвертой
стадии. Через месяц мама скончалась.
С той поры я не жил, а, скорее, существовал по инерции.
Постоянную девушку так и не завел, да и вообще – влачил достаточно
бессмысленное существование. Не стало человека, который меня
направлял. Так мне говорил мой психолог. Я – ведомый, и без крепкой
руки, которая будет меня поддерживать, мне тяжело. Почти год
боролся с этим: неприятно осознавать, что ты, в общем-то, не тот
идеальный человек, каким себя до этого представлял. В конце концов
я встать на ноги, решить все психологические проблемы. Но в тот
момент, когда все стало налаживаться... оказался здесь.
Дед зашел утром и позвал на завтрак. Перекусив, мы вышли во
дворик. Там стояла уютная беседка, в которой мы и устроились. Деда
пил кофе, я же довольствовался сладким какао.
–Что думаешь, какие планы на ближайшее время? – поинтересовался
Дмитрий Александрович.
–Не знаю, хотел пройтись по городу, осмотреться. Почитать
учебники, чтобы освежить память. У меня в голове сразу две истории.
Одна – Российской Империи, вторая – Российской Федерации из моего
мира. Это очень неудобно. Потом думал еще с магией поразбираться. Я
в восторге от того, что она существует, и что я – маг! – распалился
я.
–Да, какой ты, по сути, еще ребенок, – тепло улыбнулся дед, –
да, да, и не корчи тут серьезное лицо – ребенок. Твои – сколько
там? – двадцать девять лет в вашем спокойном мире – это еще
детство. Из того, что я вычленил в твоей голове, жизнь у тебя была
мирной и тихой.