Моалгрен прищурился, с шумом выдохнул и для более эффектной
демонстрации своего недовольства хлестнул хвостом по земле:
«П-о-к-а-з-а-л-а», – с явным трудом складывал он буквы.
Следом некроманта вновь лишили зрения, а в рассеивающейся
темноте мелькнули картинки ямы с трупами, телеги, и колеи от
неё.
«Т-о-т», – перед взором Леонардо мелькнул мужчина в стёганке, –
«и-с-к-а-л. У-д-а-р-и-л. С-р-а-з-у», – совершенно неожиданно
ключицу колдуна ожгло болью, естество же – мимолётным страхом и
всепоглощающей злобой.
Зрение так же внезапно вернулось под контроль своего обладателя,
но колдун не нашёл зверя на прежнем месте: тот стоял перед ним.
Зажатые уши и резкие взмахи хвоста не давали усомниться в истинном
источнике резко нахлынувших чувств.
– Если напавший застал тебя в обличье хищника, даже преследуя по
ошибке, мотивация его поступка вполне объяснима: у опытного
охотника инстинкт опережает мысль. Но если – человеком, я могу
судить лишь о превалирующей циничности. Так или иначе, инцидент не
из приятных.
Леонардо приблизился к зверю, рассматривая порез, сходивший с
шеи на плечо алой полосой. Потом же осторожно приложил к нему
ладонь, из-под какой выбрались витки чёрного тумана.
– Артерия не задета. Но имеется трещина в кости от скользящего
удара, – некромант убрал руку и посмотрел на повёрнутую к себе
морду: – Я не специализируюсь на живых, однако, думаю, два мага
сумеют найти способ исправить положение. Предлагаю перенестись в
мою лабораторию, а после скрасить скверное утро трапезой, – он
утончённо улыбнулся: – Или десертом, если ты не голодна.
Предложение было столь соблазнительно, что моалгрен прикрыл
глаза в раздумьях, но через несколько мгновений тряхнул головой:
«Д-о-м». Зверя тут же окутало марево, что разменяло чешуйчатую
шкуру на белую, человеческую кожу. С четверенек Ли неловко
завалилась на бедро, тихо вскрикнула и потянулась рукой к ране,
однако не донесла. Привлечённая засохшей кровью на ней, она
медленно покрутила ладонь, одновременно с этим зеленея лицом:
– Во-да. Мне нужна… – женщина не договорила, поспешно, насколько
получалось, отворачиваясь: недавняя трапеза зверя, хоть и весьма
скромная, совсем не подходила человеческому желудку.
Леонардо учтиво телепортировался в кабинет. Неспешно взял со
стола бокал, наполнил из высокого графина. Потом неторопливо
проследовал к одинокому шкафу, вытащил парчовую накидку и лишь
теперь, когда прошла минута, вернулся к женщине. Не опуская взора,
он накинул на обнажённые плечи серебристую ткань, а после протянул
бокал: