Дуремары перестройки. Так все и было - страница 12

– Граждане! – громовым басом произнес он – Вот, вы здесь культурно отдыхаете, а у нас работа без смазки стопорится. Ну-ка, посторонись, а то и запачкать могу.

Как по мановению волшебной палочки, в толпе образовался коридор, и верзила свободно отоварился. Вопросов и замечаний со стороны очереди не возникло. «Боевая свинья», наблюдавшая эту картину со стороны, с завистью проводила великана взглядом.

– Гегемон! Такому разве откажешь? – негромко констатировал появившийся Снетков – Пошли! – это уже звучало как приказ.

Через пару минут он меня знакомил с верзилой.

– Ванятка – мой бывший кореш. Мы и теперь дружбу водим, вот только он пить бросил, говорит больно опасно.

Однажды на спор перед ноябрьскими праздниками на центральной площади взял да и перевернул трибуну. А потом еще двух появившихся милиционеров с места на место переставил. Так ему чуть участие в государственном перевороте не припаяли.

Ванятка стоял и добродушно улыбался двумя щербинами, одной сверху, другой снизу.

– Ну ладно, спасибо друже, – поблагодарил Снетков, забирая чуть испачканные поллитровки.

– Ох, Ванятка, страна итак план по стали не выполняет, а тебе еще коронки надо вставлять. Где ж мы ее теперь наберемся?

Верзила хмыкнул и направился догонять своих. Снетков посмотрел ему вслед и глубокомысленно изрек:

– Бог сам порой не знает, на что он способен.

Теперь мы пошли вдоль железки в обратном направлении. Я был ведомым и потому шел на полшага сзади.

– Блестяще! – сказал я, мысленно возвращаясь к предыдущему эпизоду.

Снетков был доволен произведенным впечатлением:

– Голь на выдумки хитра, а особенно с утра!

– Сам придумал?

Снетков слегка замялся:

– Может сам, может народ. Вот так возьмешь и чуть подправишь услышанное. И чье теперь это? Твое? Народное? А чтоб никому не обидно было, надо из народа не выходить, а в нем оставаться. Вот и получится: если ты народ, а слова народные – значит, они твои.

Свернули направо, и на нашем пути возник магазин, прилепленный к кирпичной пятиэтажке. Вывески на нем не было. Да и зачем, через огромные витрины и без нее хорошо видно, стоит туда заходить или нет. В городе его называли по-разному: стекляшка, аквариум, иногда бородавка.

Тогда это был шикарный закусон

– Надо и на зубок что-то взять, – рассудил Снетков.

У одного из отделов глухо ворчала очередь. Давали талонное сливочное масло по 400 граммов на лицо с талоном. Продавщица огрызалась от замечаний на недовес.