— А не разнесут нам всё в этом самом ажиотаже? — Михалыч, как
опытный управленец, заранее старался просчитать и учесть все риски
и при возможности их минимизировать.
— Чо ты перестраховщик такой, Захар Михалыч?! И это примем во
внимание, в штате предусмотрим вакансии для отставных солдат, без
пригляда никак. Если не разнесут, так спереть что-нибудь
попытаются, без службы безопасности не обойтись.
Председатель хрюкнул:
— Галка, а помнишь как твой Лёха по пьяни шар для боулинга
пытался из торгово-развлекательного комплекса вынести, спрятав под
рубахой? Чудом охранники заметили! А будь на его месте баба, и в
голову бы не пришло остановить, ну вышла беременная на восьмом
месяце покурить. Ха-хах-хаха!
— Вот поэтому у нас практически ЗОЖ будет в заведениях! Из
алкоголя только пиво и медовуха, никаких крепышей! И курения в
залах! Курилки можно обустроить, сильно то тоже публику не стоить
гнобить. А над Лёхой чо ржешь, вы мужики все одинаковые, один
другого дурней, особенно выпимши! — Галка прищурилась. — Или
напомнить, что вы с приезжающими на охоту депутатами вытворяли,
Захар Михалыч?
Председатель стушевался и разговор вновь перетек в рабочее
русло, не переходя на личности. В частности, Захар
полюбопытствовал, что за коррупционные схемы подразумевала Галка.
Председатель, несмотря на свой далеко не юный возраст — был открыт
всему новому и стремился к знаниям. Однако рассказанное не стало
откровением — ничего интересного и тем более инновационного.
Армейские подряды, обеспечение продовольствием учебных и
государственных заведений, тесное сотрудничество с создаваемым
министерством Павловского преобразования природы. Скучно, но зато
загруженность организованных сельскохозяйственных предприятий была
гарантированна заранее, с возможностью дальнейшего роста и
развития.
А Галка продолжала обрисовывать все перспективы проекта, заодно
просвещая отставшего от жизни Захара, который и в макдональдсе то
не был. Всё его знакомство с ресторанным бизнесом ограничивалось
несколькими эпизодами посещения пары заведений в Сатке с
начальством. Но в следствии алкогольного опьянения — он мало что
помнил из происходившего, вот с вокзальным буфетом при автостанции
и ларьком с шаурмой — он был на ты и даже дружил. Не в последнюю
очередь благодаря отменному пищеварению и закаленному ещё советским
общепитом организму.