на корни, дескать, они специально меня изводят, но один
71
эпизод заставил предъявить свои обвинения другому ви-
новнику – правой ноге. С того самого времени, когда я в
детстве учился стрельбе из лука, моя левая нога привыкла
стоять впереди правой. Многие упражнения по правиль-
ной стойке требовали, чтобы упор приходился на левую
ногу, а не на правую, и так постепенно моя левая нога
стала сильнее соседки. Раньше это сильно помогало при
играх, особенно в футбол.
Начинал я движение тоже всегда с левой и уже забыл об
этой особенности, когда сектор «Джей» все мне напом-
нил. Незаметно для меня моя же правая ступня стала пу-
таться под ногами и все норовила криво встать, поскольз-
нуться или удариться о левую. Провоцировало падение
нежелание правой ноги разделять поддержку тела – обя-
занность, возложенную на обе ноги с самого рождения.
Когда два шага подряд работала левая, а изменница просто
изображала из себя мою правую опору, я наконец терял
равновесие и сваливался. После следующей такой выход-
ки я озадачился, а на третий раз уже перестал думать, что
все дело в противных корнях, судорогах или недомогании.
Чем дальше я шел, тем больше козней учиняла изменница,
и я решительно не понимал, как поступать.
– Что тебя не устраивает? – вслух спросил я. – Тебе
надоело мне служить, ты устала?
Будь у ноги еще и рот, она должна была ответить на та-
кой суровый вопрос. Но, к счастью, рот на все тело у меня
один, и, будь их два, второй бы тоже что-то припомнил.
Ответ от ноги я стал ловить в своих ощущениях и вот что
поймал. Правая просто капризничала и злорадствовала.
Теперь, впервые за много лет, у нее появилась возможность
72
выразить недовольство по поводу своего постоянного
второго места, ведь на пьедестал всегда сначала станови-
лась левая. Правой же приходилось постоянно следовать,
за ней был всегда второй шаг, роль заднего плана. Она
устала волочиться позади и прислуживать сильной левой
– такая вот простая и бестолковая ситуация. Попросту
говоря, бунт на почве ревности, а я заложник. Быть и без
того заключенным и вдобавок становиться заложником
– неприятно, нужно было принимать меры. На помощь
в усмирении ревнивицы была призвана большая сухая
ветка, которую я всунул в правую штанину. Верхним кон-
цом ветка торчала из комбинезона, и правой рукой я мог
управлять строптивицей, как ходулей. Дело заспорилось,