Заранее мы с Мариной договорились о следующем. Она снимает основной камерой эффектные постановочные планы. Для этого требуется определенная подготовка в конкретном выбранном для съемке месте – установка камеры на штатив, объяснения всем участникам кадра их точных действий…. С этой целью Марина села на последние нарты, чтобы видеть весь караван в перспективе его движения. В случае необходимости передать по рации Андрею Замятину, ведущему всю процессию, просьбу об остановке. Тогда у нее будет, допустим, возможность спокойно подняться на возвышенность и снять красивый общий план с проезжающим мимо караваном. Я должен был работать вспомогательными маленькими камерами, снимая эффектные кадры во время движения. Помимо этого, у меня было два фотоаппарата. Все это я разместил и привязал на нартах. Марине было сложнее – у нее был громоздкий кофр и штатив.
Итак, мы тронулись в путь вверх по реке Томпо (это в переводе с эвенского «нитка» – речь идет о ее извилистости). Олени бежали. Их крейсерская скорость – около тридцати километров в час. Это скорость движения быстро едущего велосипедиста. Я сидел на третьих нартах, а первые нарты всего каравана вел Андрей Замятин. Весь прошлый день мы ехали по относительно ровной поверхности льда. Но сегодня река начала петлять, и Андрей стал спрямлять курс.
В процессе очередного такого маневра, не сбавляя скорости, мы взлетели на двухметровую высоту берега. Я успел вцепиться в нарты и не упал, но все мое привязанное снаряжение расползлось по нартам, грозя оказаться за бортом. По мере возможностей я стал все приводить в порядок. Не успел я этот процесс закончить, как увидел, что в нескольких десятках метров впереди берег заканчивается небольшим обрывом, а дальше угадывается ледяной простор реки.
Скорость оставалась прежней, и я решил, что спуск будет пологим. Но когда олени с первыми двумя нартами неожиданно прыгнули куда-то вниз, я успел только крепко схватиться за нарты. За своими оленями я полетел вниз на лед с полутораметровой высоты. На кроссовом мотоцикле я легко преодолеваю и большие барьеры, но там мягкая подвеска, и ты не пытаешься в воздухе ухватить все свои съемочные кофры. После удара о замерзшую поверхность я решил, что сейчас выплюну часть позвоночника, а привязанные к нартам сумочки снова разлетелись во все стороны. Через сотню метров караван неожиданно остановился. Я подумал: «Как удачно, сейчас я все привяжу иначе».