Мы целовались, как одержимые. Я стискивал, мял ее ягодицы сквозь
грубую джинсу, чувствуя, как острые ноготки царапают мою грудь, и
прижимал ее к себе, вжимая ее в себя, а себя в неё… Морель
всхлипывала, языки скользили, зубы от жадности стукали о зубы, а
крыша медленно отъезжала.
Кассандра
— Стой. Остановись. По-дож-ди!
Сердце колотилось где-то в горле. Мозги утекли куда-то туда, где
всё так сладко терлось о Вива. Голос на несчастных трех словах
сорвался дважды.
Но своего добилась: гросс Теккер остановился. Не без труда
сфокусировал на мне взгляд карих глаз с расплывшимися во всю
радужку зрачками:
— А? Что?.. Что-то не так?
— Всё так! — Я сглотнула, понимая, что меня уносит от этого
абсолютно пьяного взгляда.
Потрясла головой, надеясь, что мозг зацепится за ниточку, на
которой держатся уши, и станет на место. Поправилась:
— Всё не так! Ты сюда правовой статистикой заниматься
пришел!
— А! Так аванс!
Он снова потянулся ко мне — продолжить прерванный поцелуй, и я
уперлась ладонями в ему грудь, ах, что за грудь, что за грудь,
чума, а не грудь, гранитная плита! Так, Кассандра, стоять! Гросс
Теккер, тоже стоять!
Преодолевая двойное сопротивление, его и своё, я мужественно
отвернулась от поцелуя.
Гадскому гросс Теккеру это вообще не помешало, ничуть: он просто
обрушил этот поцелуй на шею, сполз на ключицу, пополз куда-то в
сторону груди…
Так… Так! Если его сейчас не остановить — то потом меня уже
никто не сможет остановить!
— Стоп!
Вив послушно отстранился, и посмотрел на меня. И такой это был
взгляд, такая в нем была обида на жизнь и мука, что мне захотелось
немедленно прибить того, кто обидел мальчика…
…ну, или дать ему всё, чего он хочет.
Этого хотелось даже больше.
Я еще раз потрясла головой: ну же, волшебная ниточка, держащая
уши, выручай!
— Гросс Теккер. Никаких авансов. Ты после секса желешечкой
расплывешься, и… — я сбилась, потому что под моей ладонью
шевельнулась восхитительная грудь, когда он вздохнул, но сгребла
себя в кучу, и все же продолжила мысль, — И я тоже расплывусь, и не
будет у нас никакой учебы! Поэтому, сначала — учеба. Оплата —
только после того, как ты успешно убедишь декана в своей
статистической состоятельности.
…чтобы меня не выперли из академии.
У гросс Теккера вытянулось лицо.
“А что поделаешь? Самой грустно!” — вздохнула я.