Патриотично, но Луизе вовсе не к лицу.
Мазнув по мне стеклянным взглядом, но вряд ли увидев, Луиза
замерла посреди приемной.
— Желаете воды, мадемуазель Бернар?
Мадемуазель моргнула раз, другой.
— Нет, благодарю вас, мадам, — выдавила явно через силу, и
торопливо покинула приемную.
Возможно, мне показалось, но глаза у нее подозрительно
блестели.
У нас с Луизой было слишком много общего для того, чтобы мы
могли хоть сколько-то нравится друг другу. Обе мы пробивались в
жизни сами, без протекции и поддержки семьи, у обеих в карманах
перманентно цвело пышное “ничего” и за любые подработки потому
хватались тоже — обе. Характерами что она, что я, могли
похвастаться не самыми приятными, но меня, хотя бы, чьи-то успехи
не парили, а Луиза, как я давно подозревала, чужие достижения
здорово задевали…
Но несмотря на то, что мы с Луизой друг друга заслуженно не
любили, ни малейшего злорадства от ее вида я не испытала. Наоборот,
у меня в голове словно набат зазвенел, предвещая: грядут
неприятности.
Впрочем, чтобы об этом догадаться, семи пядей во лбу быть не
нужно, очевидно, что там, где одной отличнице был устроен разнос, и
для другой место всегда найдется. Не знаю, чем месье терр Мулья
довел до такого состояния всегда самоуверенную Бернар, но в голову
против воли лезли самые плохие варианты, заставляя торопливо
перебирать в памяти собственные прегрешения.
К тому моменту, как на столе у мадам Ревю мигнул переговорной
артефакт, будущее успело окраситься в самые мрачные тона.
— Проходите, мадемуазель Морель, — сказала секретарь. — Декан
вас ждёт.
— Спасибо, мадам Ревю, — я благодарно кивнула, и шагнула к
дверям кабинета.
Дурные предчувствия, нахлынув последний раз, осели хлопьями пены
на задворках сознания.
Мандраж сгинул без следа, сменяясь холодным, слегка отстраненным
спокойствием и обострившимся восприятием.
Дверь за моей спиной закрылась мягко, почти беззвучно.
— Добрый день, месье терр Мулья. Вы меня приглашали?
— Не “приглашал”, а “вызывал”, мадемуазель Морель.
Неблагоприятные прогнозы подтверждались.
Меня сюда позвали не для внеочередного вручения стипендии.
— Ваша работа, Морель?
Декан подтолкнул ко мне раскрытую папку, и та, проехав по
полированной столешнице, шлепнулась на пол.
Я торопливо присела, чтобы поднять ее, воспользовавшись случаем,
перелистнула несколько страниц…