Это услышал проводник и подал голос:
— Вы от Торинора? Что-то много вас. Я больше троих не вожу.
В темноте не разобрать, откуда он говорил. Касси правильно
сделала, что не стала светить фонариком.
— Я одна! — сказала Роми. — Они меня подбросили, едут по
патенту, а мне нет восемнадцати.
— С одного человека я возьму пять тысяч, — сказал голос из
темноты. — Если согласна, бросай сюда мешочек с монетами и
оставайся на месте. Одна. Остальные пусть сядут в машину и отъедут
на двадцать метров вперед.
Роми знала от Торинора, какую сумму приготовить, и сразу вынула
из кармана куртки мешочек и бросила в направлении говорившего.
— Будем ждать тебя в условленном месте, — сказала Касси.
Роми кивнула.
Мы с Касси забрались в минивэн. Когда отъехали вперед и
остановились, Брюн наклонила голову и прислушалась.
— Всё нормально, — сказала она. — Можем ехать.
Удобно все-таки иметь рядом видящую. Я вот не видел в темноте
вообще ничего. Но Касси включила фонарик и посветила туда, где
стояла Роми.
Никого не
было.
Марк выехал на трассу, и скоро мы уже подъезжали к внешнему
шлагбауму в ста метрах от строений блокпоста Сорок Пятой Хтони.
— Приказ вышестоящего командования, — сказал офицер в
камуфляжной куртке, представившийся капитаном Эрнандесом. — Хтонь
Сорок Пятая закрыта на карантин сроком на две недели, начиная с
пяти часов вечера. До выяснения обстоятельств чрезвычайного
происшествия с последней экспедиционной группой. Разворачивайтесь и
уезжайте. Пожалуйста.
Мы с Касси и Брюн перед
этим вышли наружу и стояли возле водительской двери минивэна. Марк
опустил стекло, когда капитан потребовал предъявить документы.
Просмотрев всё, он отдал обратно пакет бумаг с патентом и нашими
верительными грамотами Марку, тот положил их в ящик
подлокотника.
— И зачем надо было проверять наши бумаги? Сказали бы сразу, что
закрыто, — проворчала Касси.
Я посмотрел на часы. 18:53. Всего-то, а казалось, что часов
девять. Рано тут заходит Тагос.
Я не видел смысла спрашивать, пропустили бы нас, приедь мы до
пяти часов. Наш паром был первым на эту сторону. Даже если после
переправы мы ехали бы, нигде не останавливаясь, то могли не
успеть.
В круге света от фонаря над нашими головами вился рой
морозоустойчивой мошкары. Два солдата в длинных утепленных
куртках и с карабинами на плечевых ремнях дулом вниз, молча стояли
в тени караульной будки, но подошли ближе, когда мы обступили
дежурного офицера.