— За! – поднял руку Илья.
— Три голоса — за. Еще?
— Против! – подняла руку Гаечка и опустила большой палец
вниз.
Так же сделала Алиса, подошла к Рамилю и требовательно на него
уставилась, уперев руки в боки.
— Против, — без энтузиазма уронил он.
— Против! – воскликнул Борис. – Она наглая! Ведет себя, как
хозяйка.
— Против, — поддержал его Ян.
Леонид Эдуардович не спешил уходить, с интересом за нами
наблюдал. Юрка подумал-подумал и сказал:
— Воздержался.
— Воздержался, — вздохнул Тим. – Я не имею права что-то
решать.
— И мы воздержались, — прогудел Чабанов.
О, сколько надежды было в обращенном на меня взгляде Ильи!
Ссориться с ним я не собирался и радовался, что не мне пришлось
решать судьбу Инны.
— Мой голос уже ничего не решит. Большинство против.
Гаечка с Алисой хлопнули друг друга по ладони. Как объяснить
Илье, что Инна вносит в наши ряды раздор? Все равно не поймет, вон,
как злобно смотрит на девчонок. Но против большинства не попрешь,
потому он развел руками с таким несчастным видом, словно только что
похоронил надежду.
Леонид Эдуардович нас поторопил:
— Ребята, был же уговор: до полдесятого!
— Можно мне позвонить? – попросил я его. – Срочно надо –
бабушке.
Было поздно, но мы договаривались, что я позвоню в районе
десяти, и Каналья должен быть на связи. Однако бабушка сбегала к
нему и сказала, что он уехал. Я напомнил, что завтра в восемь
приеду к ним, и мы отправимся продавать кофе.
На улице вместе с Тимом и Борисом я отправился домой. Простился
с приятелем из Санска и обещал ему писать. В начале одиннадцатого
мы с Борисом поднялись по лестнице и услышали голоса в своей
квартире: мужской и женский.
Отец решил нас проведать? Но почему так поздно? Или мама
все-таки решила ему нажаловаться на Наташку? Только этого не
хватало!
Каково же было мое удивление, когда я увидел в кухне Каналью,
поглощающего пончики.
— Здравствуйте, — растерянно пробормотал Борис и скользнул в
спальню, я отвесил челюсть, и Алексей объяснил:
— Я нашел адвоката. Они с твоей мамой переговорили, все будет в
порядке.
— Спасибо огромное, Алексей! – Мама поднялась, Каналья тоже.
К выходу они направились вдвоем, и про деньги для адвоката я
спросить не успел. Завтра. Все завтра.
Встав в шесть утра и приняв душ, я заварил себе кофе из
разрезанной Андрюшей пачки и только сейчас осознал, что задача мне
предстоит необычная: избавиться от неликвидного товара. Ясное дело,
потенциальным новым клиентам его не предложишь, вся надежда на
хозяев кафе и ресторанов, а они у нас в основном завтра, в
курортном городке. Но кое-что можно попытаться сбыть и сегодня.