— Правильно! – поддержала меня Гаечка.
— Если у меня появится девушка, и она не будет соответствовать
уставу клуба, я ее сюда не приведу, — пообещал я.
Я посмотрел на Илью, рассчитывая на его поддержку, но глаза того
сияли гневом. Или черт с ней, с Инной? Но она безошибочно
определила вожака стаи и уже попыталась на мне повиснуть. Вот тогда
меня Илья точно возненавидит!
— Или мы живем по правилам, или… или никак. Меня очень
расстраивает то, что вы тут устроили. Вчера все озвучили свое
настоящее желание.
— Ты ведь против? – спросил Илья. – Я не вижу ничего плохого в
том, чтобы принять ее в клуб. Не потянет… уйдет.
Можно было не накалять обстановку и согласиться с ним. Но я
отлично понимал, кто инициатор переголосования – Памфилов, и сейчас
меня просто пытаются прогнуть, в стае появился претендент на
лидерство, но этого пока никто не понял. Если бы не опыт взрослого,
и я не понял бы.
— Это подвал Ильи, — напомнил Памфилов.
— Пацаны, — я поднял руки, — раз такое начинается в моем
коллективе, я отказываюсь в этом участвовать. Очень хочется, чтобы
интриги, манипуляции и мышиная возня были за пределами клуба. Так
что подумайте, а я поехал. Вернусь в девять. Если проголосуете за
Инну, то дальше без меня.
— И без меня, — твердо сказала Гаечка.
— И мне нефиг делать, если клуб превратится в курятник, —
поддержала Алиса то ли ее, то ли меня. – Танцуйте тут перед своим
курами. Тьфу!
Я направился к выходу.
— Эй, ты куда? – возмущенно воскликнул Чабанов.
— Подумайте, — бросил я не оборачиваясь.
Последнее, что я услышал, возглас раздосадованного Минаева:
— Довольны?
Чем закончится дело с переголосованием, я понятия не имел. Злой
и раздосадованный, я сел на мопед и поехал сам не зная куда. Надо
успокоиться, остыть. К Наташке в театр съездить…
Но ничего полезного делать не хотелось. Потому что делаешь
полезное, а они потом отворачиваются от тебя из-за юбки!
Повернуться конфликт с Памфиловым мог как угодно, и по большей
части все зависело от Ильи, безнадежно влюбленного в Инну. Я
вспомнил, как сказал, что все в его руках, и мысленно себя обругал.
Потому что теперь Илья считает своим долгом уберечь Инну от
грехопадения, а я, гад, мешаю!
Если бы я оставался собой прежним, то, наверное, и не понял бы,
в чем дело. Не сообразил бы, что Илья со своей любовью тут ни при
чем. Просто появился новый парень со склонностью к доминированию, и
подвернулся удобный повод сместить несговорчивого лидера, то есть
меня. А если бы прежний я даже и сообразил, то возненавидел бы
Памфилова и попытался сжить его со свету всеми доступными
способами. Ну и, конечно, дал бы ему в морду.