Дед ненадолго замолчал, доносился лишь треск помех, я даже
подумал, что связь прервалась.
— Человек надежный? – переспросил дед. – Ты уверен? Что у тебя
чутье на деньги, в этом я не сомневаюсь.
— Более чем надежный и почти родственник. К тому же мы будем
связаны, кинуть нас он не сможет – потеряет базу. Да и не будет
этого делать, ему в радость – просто спокойно работать.
— Бандиты наедут…
— Он афганец без ноги…
— Канаев-то Лешка? – догадался дед. – Он же алкоголик.
— Завязал. За ум взялся. Мы вместе ездим кофе продавать. Он
отлично себя проявляет, у бабушки можешь спросить. Так вот: с него
заказы и деньги, с тебя запчасти и твоя наценка. Цены там
исчисляются десятками долларов, а у хозяев иномарок деньги всегда
есть. Я твой телефон Алексею оставлю, ты не против? Обсудите
детали.
— Конечно я не против, ну а вдруг пойдет?
— Дед, обожаю гибкость твоего мышления! Пока ниши свободны, надо
их занимать, потом поздно будет.
А в начале двухтысячных придут корпорации и потеснят тех, кто с
таким трудом выгрызал себе место под солнцем.
— А я не устаю удивляться твоему таланту видеть эти ниши. В
общем, жду звонка от Лешки.
— Будь здоров, дед! Рад был услышать тебя. Поговори с Канаевым,
не откладывай в долгий ящик. Хорошо бы к зиме наладить поставки,
ведь неизвестно, что будет с нашей торговлей.
— Бывай, Павел!
Закончив разговор, я постучал в дверь зал, где родители Ильи
смотрели телевизор, поблагодарил, попрощался с ними, и вместе с
Ильей мы спустились во двор, пожали друг другу руки.
— Я сделаю все, чтобы никто не разрушил нашу дружбу, — сказал
Илья, и мы с Борисом отправились домой.
Немного помолчав, брат спросил:
— Наташка навсегда ушла? Ну, к жениху своему. Как думаешь?
— Надеюсь, что нет, она с мамой поругалась, потому и ушла.
Надоест ей злиться, она и вернется.
— А ты видел ее жениха? Он правда дед?
— Не видел, — не стал говорить правду я. – Думаю, сплетницы, как
всегда, преувеличивают.
Перед глазами появился Андрей, точнее его жирные окорока,
обтянутые брюками, а потом уже все остальное. Только бы у сестры
хватило ума не знакомить его с мамой, ее сразу кондратий
хватит.
В нашей квартире горел свет. Мы поднялись на второй этаж и
услышали женские голоса, доносящиеся из-за двери. Первая мысль
была: к маме пришли подруги, и она им жалуется на жизнь. Но, открыв
дверь, я увидел у входа Наташкины кроссовки и рванул на кухню.