— Муж? — нахмурено уточняю. — Мой муж?
— Да. Наш папа, — в один голос отвечают близняшки. — Вон он! — Тася указывает рукой в сторону двери, где стоит темноволосый мужчина. Его лицо не излучает ни единой эмоции. Смотрит прямо, строго и не отрывая взгляда. Словно вспоминает, изучает, сканирует. И есть что-то ещё. Но я плохо вижу сейчас.
В один момент наши взгляды встречаются, и голову пронзает воспоминание.
«— Чаще улыбайся, — произносит Адам, подмигнув мне. — Тебе идёт! — самодовольно заявляет, продолжая держать в своих объятиях, из которых я вырываюсь. Но безрезультатно.
— А тебе идёт не подходить ко мне, — отвечаю и, ударив его в живот, высвобождаюсь. — И не прикасаться ко мне, — и прохожу мимо скрюченного мужчины.
— Аккуратнее со словами, — кидает он мне в спину, и я, развернувшись, посылаю ему воздушный поцелуйчик. Хочется кое-что другое послать, но вокруг слишком много любопытных людей. Я и так своим ударом привлекла.
Ненавижу его… Но…»
Но что-то в этом воспоминании меня смущает. Какая-то недосказанность… которую я не могу дополнить.
Разве мог он стать моим мужем, если я его ненавидела? А эти девочки… получается наши с ним дети, если он их папа...
— Адам… — выдыхаю, глядя в его глаза, пытаясь найти там ответы. Но вместо того, чтобы подойти ко мне, он разворачивается и выходит из палаты. Ничего не говоря…
***
— Адам? – испуганно восклицаю, проснувшись и увидев его сидящим около моей кровати. Мужчина немигающим взглядом разглядывал меня и даже не шелохнулся от моего крика. Словно ожидал, что я проснусь и испугаюсь его. Он был занят. Занят тем, что поглощал и запоминал меня. Меня же от его взгляда потряхивало и захватывало дух. — Что ты здесь делаешь? — поинтересовалась, лишь бы скинуть с себя это состояние.
— Пришёл навестить тебя, — отвечает и поднимает на меня медленный, но холодный и острый взгляд. Прямо на лицо. Которое в одно мгновение становится красным. Оно пылает. — Я принёс тебе фруктов, — произносит и, не сжалившись над моим слабым телом, встаёт со стула и направляется к тумбе. — Будешь яблоко? Я нарежу тебе его, — спрашивает, но мне вовсе не яблок сейчас хочется, а узнать, что происходит. Почему я в больнице. И кто я такая? Эти вопросы мучают меня второй день, и никто не может на них ответить.
— Не хочу яблоко, — хватаю его за руку и заставляю посмотреть на меня. — Я хочу знать, что происходит. Я ничего не помню. Ни себя, ни тебя, никого. Лишь одно воспоминание, связанное с тобой. Но даже оно не даёт никакой ясности. Я словно книга, у которой расплылись чернила. Что-то прочитать можно, но довольно проблематично. Я не понимаю…