Вчера люди говорили, что стражники будут казнить плохого
человека, и многие пойдут смотреть. Ну а раз много это больше, чем
один и два, то Бу наверняка сможет собрать достаточно меди, чтобы
крикливый лапшичник накормил его до отвала.
И он, поражаясь собственной решительности, вылез из-под старой
телеги, где обычной ночевал, и затопал в сторону главного
городского проспекта…
До нужного места Порченный добрался быстро — всего дважды
сбивался пути и один раз отвлекался на вьющихся вокруг гнёзд
ласточек. Потом, правда, случилось плохое, и его пнул проходивший
мимо стражник, но то было дело привычное, и Бу почти не
расстроился. Первый раз что ли? Главное, он добрался до цели и
почти сразу ввинтился в собравшуюся поглазеть на колдуна толпу.
Или может не колдуна?! Вроде все про какого-то провидца
толковали…
Впрочем Порченный подобными глупостями себе голову не забивал.
Бу — умный! А значит, сначала он попробует выклянчить пару-другую
гильтов, и лишь затем станет любопытничать.
Он честно попробовал потолкаться среди солидно выглядящих
горожан, но ничего кроме тумаков не получил. Видимо чересчур много
хотел!
— Злые какие, — уныло пробормотал Порченный, втянул непослушную
соплю, и с сожалением выбрался из толчеи.
Идея пойти на это сборище больше не казалась разумной. Точнее
именно так Бу сформулировал бы свою мысль, если понимал как это
делать. А так он просто молча страдал.
Впрочем обида терзала его недолго. Шум на улице внезапно
усилился, и на дороге появилась клетка с пленником. Правда, Бу это
уже позже понял, поначалу он вообще ничего не заметил — слишком
увлёкся наблюдениями за двумя дерущимися богомолами. И даже когда
толпа в едином порыве вдруг принялась метать в пленника огрызки
друлов, тухлые яйца и комья засохшего навоза, он тоже пропустил.
Иначе обязательно бы злому колдуну или пророку посочувствовал:
всё-таки в него тоже иногда вот так кидают всякое. Видимо лицо
слишком красивое, завидуют!
К реальности Бу вернулся только когда, незамеченный остальными,
по брусчатке запрыгал отполированный чужими руками фарлонг. По
первости взгляд Порченного зацепился за жёлтый блеск под ногами
толкущихся горожан, затем в мозгу зародилось понимание, что в лучах
полуденного тасса так мерцать может только золото, а в довершение
всего Бу и вовсе увидел как монета, чудесным образом избежав
соприкосновение с чужими ботинками, бодро покатила в его
сторону.