Обычно подсознание охватывает весь спектр эмоций, являясь как бы
его результирующей. Соответственно, оно контролирует все эмоции,
заключённые внутри себя. Однако в случае Юноны иногда случаются
сбои, потому что какой-то порок берет верх над рассудком из-за
своей аномальной по меркам обычного человека мощи.
Так, например, у СяоБая над подсознанием главенствуют алчность и
голод. Нет сомнений, если наложить на него ту же подчинительную
формацию и приказать не есть вишнёвый пирожок, лежащий на столе, то
пирожок исчезнет ещё до того, как остынет.
У Эльзы, очевидно, ярко выраженная гордыня. Вот почему она
всегда старалась быть во всём лучшей, например, самой прекрасной
девушкой в мире в глазах учеников ордена. Вот почему она пыталась
преуспеть везде: в учёбе, в алхимии и формацевтике, плюс ещё и в
личной силе. Вот почему она геройствовала – купалась таким образом
в лучах славы. Вот почему так отчаянно пыталась схватить “Тёмного
барона”.
Что касается Юноны, то тут всё сложнее. Может показаться, что
дело в её садизме, но на самом деле такого порока у демонов не
существует. Скорее всего над её подсознанием верх берёт зависть.
Это объяснило бы, почему она возненавидела свою сестру ещё до того,
как приобрела зоофобию. Также это объясняет и сам садизм как
таковой: из-за постоянно испытываемой зависти к Эльзе и всем вокруг
внутри неё накапливалось негодование, которое она выплёскивала на
окружающих как физически, так и эмоционально, отчего быстро стала
зависимой.
Лавр с лёгкостью мог понять Юнону. Аж до 13-ти лет она не могла
установить связь с душой, оставаясь бездарностью, по силе
уступающей даже обычному человеку. Диана ею не интересовалась, а
отец, возможно даже, презирал, Ведь она одним своим существованием
порочила его величественный образ. При этом девочка еще и росла в
тени своей идеальной сестры. В ее положении кого угодно бы
поглотила зависть к Эльзе, что неизбежно привело бы к вымещению
злобы на окружающих даже без воздействия демонического начала. А
ведь всё началось с разбойников, которых Флиц услужливо позволил ей
превратить в фарш… Она почувствовала вкус крови.
Получается, в те моменты, когда Юнона пыталась сопротивляться
клетке приказов, ей в некотором смысле удавалось сделать это не
из-за непостижимой воли, а потому что она банально завидовала рабу,
получившему контроль над благородной госпожой.