- Странное место для смерти они выбрали, - пожал плечами я, -
наверное они хотели умереть красиво и стильно. А что, как не
ателье, является истинным храмом стиля?
- С вашего позволения я познакомлюсь с этими людьми поближе, -
отозвался в замешательстве штабс-капитан.
Среди папок с делами он отобрал одну и раскрыл ее, поглядывая на
меня исподлобья.
- Захар Михайлович Котов. 1844 год рождения. Молотовская
губерния, имение барона Куланина. Сын конюха и крестьянки. Так,
так… О, в гренадерскую службу выбился. Хм, нарушение дисциплины,
разжалование. За драки в кабаках и мелкие кражи отправлен к нам на
каторгу на рубку красного дерева. Ишь ты… Получил прозвище Бобрик
за то, что перегрыз… Ох, страсти какие. Подозревается еще в поджоге
магазина с рыболовецкими снастями на Кольской.
- Там много кто подозревается, - хмыкнул Владимир, - пол Покрова
пришли посмотреть на огонь. Воняло там жутко. Они же прямо на
заднем дворике свои подкормки готовили на крови нагумо. Скверная
вещь, особенно для баланса кальция в организме.
- Жрать не надо, - буркнул Юрий, возвращаясь к чтению, - по
свидетельствам замешан в семи драках в порту. В одной из них
получил несовместимые с жизнью ожоги, когда ему об грудь разбили
фонарь с горящим маслом… Погодите-ка, как это несовместимые с
жизнью ожоги?
- А что не так? Вы же сами сказали, что сгорел человек у ателье,
- пожал плечами я, - и в бумагах у вас это написано.
- Нет, он как-то выжил потом, - насупился Юрий, - еще погулять
успел. Тут по тексту есть.
- Что ж вы не арестовали? Рецидивист какой-то опасный для
общества, - сказал я и поймал недовольный взгляд хирурга, - ладно,
молчу.
- И в самом деле, почему не арестовали? – Спросил он себя и
полистал стопку, из которой дело достали, - а, ясно почему.
Я улыбнулся, но ничего не сказал. Слова были излишни и
штабс-капитан сам все прекрасно понимал. Вместо дальнейшего чтения
отложил дело в стопку. Достал новое из кучи.
- Арсений Константинович Полковников… Это ладно, где родился,
где пригодился… Ох, саму дочку герцога… Поди ж ты, а все думают,
что ребенок от Дмитрия, ха… По свидетельствам причастен к смерти
Мурмолкина А.
- Да не может быть, - с недоверием отозвался Владимир. – А чье
свидетельство?
- Купчихи Сазановой.
- Полоумная, наверное. На почве смерти любовника и не такое
наговорить можно.