Макар и Славка учились в восьмом «Б», а это значит, что
занимались они там же, где Полина, — на втором и третьем этажах.
Начальная школа располагалась на первом этаже.
Ростом я, если честно, удалась не особо, однако за первоклашку
меня принять уже не могли. А вот сказать наверняка, в третьем
классе я учусь или уже в пятом, навскидку было невозможно.
Период тогда, в начале двухтысячных, был такой, что прежнюю
школьную форму уже давно отменили, а о необходимости новой ещё
только начинали задумываться. Давно не было октябрятских значков и
пионерских галстуков, — то есть, главных отличительных признаков
помимо возраста и роста.
Ещё не было поста охраны, турникета и видеокамер, а одна пожилая
дежурная, даже при помощи дневальных, уследить за всеми не
успевала.
К чему я так подробно остановилась на всех этих нюансах? К тому,
что я могла, соблюдая определённую осторожность, свободно
перемещаться по всей школе и воплощать свой план мести.
На Макара я, разумеется, не могла ни сердиться, ни обижаться,
потому всё то, что бушевало у меня в душе, обрушилось на
Полину.
Как сказал один известный художник, создавший некий популярный
мультяшный персонаж начала двухтысячных: «Девочки семи лет —
препротивные создания».
Если честно, я согласна с ним, поскольку девчонки намного
«вреднее», мелочнее и мстительнее, чем парни. Я всегда была рада,
что у меня брат, а не сестра, особенно, когда слушала рассказы
подружек о «бесчинствах», творимых их младшими или старшими
сёстрами.
Я стала противной и вредной в десять лет, с лихвой компенсируя
все упущенные годы.
Начала с мелочи (как мне тогда казалось). Я запомнила курточку,
в которой по случаю похолодания пришла Полина, смогла проникнуть в
раздевалку старшеклассников и прилепила две жвачки — по одной в
каждом кармане куртки.
Далее предстояло задание более сложное и изощрённое. Мне удалось
поймать на улице большого жука, которого я прямо в спичечном
коробке затолкала в карман светлого плащика Полины, быстро зашила
карман чёрными нитками, а потом сквозь ткань нащупала и открыла
коробок.
Мы заканчивали учиться раньше, но я с удовольствием послушала
рассказ Славки, вернувшегося из школы. Как сказал брат, вопли
разносились на всю школу, и вопила не только Полина, но и все
девчонки, оказавшиеся рядом, и даже некоторые учителя.