— Итак, господа курсанты, — заговорил
негромко директор, и микрофон разнёс его голос по площади. — Час
назад из Министерства обороны Российской Империи поступил приказ.
Согласно новой доктрине, большая армия нашей стране не нужна. В
связи с этим большинство учреждений, подготавливающих офицеров,
закрывается. Останется лишь несколько академий.
Твою ж ты мать...
— К сожалению, наша академия
закрывается, — продолжил Владислав Степанович, не поднимая глаз от
микрофона, в который говорил. — Студенты, уже начавшие обучение,
закончат его в течение года. Первый курс, к сожалению, мы уже
принять не сможем.
В общем, всем спасибо, все свободны,
как говорилось в одном анекдоте из моей прошлой жизни.
Мать оказалась права, когда говорила,
что если уж завод отца закрыли, то дальнейшие сокращения в армии
будут лишь вопросом времени. Да и сам директор не зря боялся, что
его академию закроют — как в воду глядел.
Выдохнув, я посмотрел на
ссутулившегося Владислава Степановича. Для нашего директора рухнул
мир. Но для меня-то нет.
Там, за забором, местные девяностые,
время действовать здесь и сейчас, а не ждать, когда пройдут четыре
года обучения. Так что, несмотря на то, что расставаться будет не
слишком приятно, но эпоха перемен — время важное и для меня, и для
моей семьи. Сейчас важно на ноги подняться, и родных прикрыть.
— Круто, — услышал я голос Орешкина
за моей спиной. — Получается, на законных основаниях домой еду!
Гарик, это просто праздник!
А десять минут назад этот человек
говорил, что всерьёз собирается учиться и у него большие планы на
этот год.
Но кроме нас, похоже, никто из
первокурсников больше не радовался. Расстроились все. Особенно
заметно это было по лицам аристократов из нашей группы. Если
Громов, как обычно, держал лицо спокойным и ничего не выражающим,
то Самойлов, кажется, был готов взорваться.
— Ну вот и закончилась моя карьера, —
с грустью произнёс стоящий рядом со мной Фёдор.
Учитывая, что вся его семья служила,
парня было реально жалко. Мало того, что в глазах родственников
окажется ниже остальных, так ещё и не исключено, что и его братьев
на гражданку отправят, сокращая расходы на армию.
— Не переживай, — положил я ему руку
на плечо и сжал пальцы. — Всё образуется. Главное, голову не
теряй.
Фëдор обернулся ко мне, кивнул и
сказал: