Я видела, как красные глаза оборотня несколько долгих секунд внимательно сканировали мою приёмную мать, прежде, чем его когти насквозь проткнули грудь этой добрейшей матроны. В этот момент я так судорожно вздохнула, что захлебнулась воздухом, и замолчала. В купе стало удивительно тихо… Нет. Крики ужаса, рычание, вопли, удары и скрежет – все эти звуки за тонкими вагонными перегородками были, конечно, слышны, но, будто сквозь толстую вату в ушах. Не в состоянии повернуться спиной к опасности, я в шоке наблюдала, как жизнь покидает распахнутые глаза пожилой женщины…
А монстр уже повернулся ко мне.
До сих пор обдаёт холодом внутри, когда вспоминаю, как он уставился на меня немигающим взглядом, а я скукожилась в кресле, объятая беспредельным ужасом, в ожидании боли и смерти.
Внезапно, оборотень повернулся и вышел из купе, легко переступив через тела.
Не убил…
Наивная, я подумала, что он пощадил меня, отпустил. Тогда-то и рванула со всех ног из вагона, куда подальше от всего этого кошмара. Голос от криков сорвала, ноги о камни подвернула. Не знаю, насколько далеко от состава отбежала. Только спастись от пленения, увы, не удалось. Какой-то монстр, может и тот же, что был в нашем купе - не знаю, они все на одну морду – догнал меня и закинув на плечо принёс обратно, к поезду. Здесь стоял обоз из нескольких телег, на который захватчики спешно грузили награбленное.
- У меня папочка - служивый, - прошептала, давясь слезами, девушка, которая оказалась в телеге рядом со мной. – Он рассказывал, что в последнее время участились стычки с двуликими.
- Так, то - на границе человеческих земель с Большими Лесами, которые являются территорией оборотней. Но здесь ведь не граница! – вдруг так возмутилась шикарно одетая дама в шляпке с белыми пушистыми перьями, скорчившаяся в углу у заднего борта, будто, оборотни должны немедленно осознать свою ошибку и отпустить нас. - По железной дороге три часа до столицы!
Действительно, как оборотни могли проникнуть так глубоко на человеческие территории?
- Чего им надо?! – истерически вопрошала дама, которая показалась бы мне величественной и очень представительной в других обстоятельствах, но сейчас она выглядела особенно жалко.
Нас, девушек, молодых женщин и несколько детей, настолько тесно набили на крепкую телегу, дно которой было застелено толстым слоем соломы, что я, сдавленная чужими телами, сначала даже немного согрелась, и уже не так сильно мёрзла без верхней одежды. Некоторое время ощущала себя бревном в поленнице из человеческих тел. Потом телегу немного растрясло и стало свободнее. Пленницы без конца копошились, как черви, устраиваясь хоть немного удобнее. Я снова стала подмерзать. Хорошо хоть оборотни сверху, через невысокие борта, натянули грязно-серую плотную ткань, которая худо-бедно защищала от ветра и влаги.