На всякий случай вызвали и демонолога Урслин Бьорнен, ведь
маньяк-некрофил вполне мог быть одержим демоном линии Дейфаниэля,
ну или Осканиэля, мало ли какие у людей бывают желания.
Внимательно всё осмотрев и сделав замеры, Урслин уверенно
заявила, что следов одержимого на месте обнаружения тела нет. Когда
демонолог протяжно зевнула, Кин, еще раньше приметивший, что и
Лейдинлехт выглядит невыспавшимся, с невинным видом
поинтересовался:
— Новоиспеченный муж не дает спать по ночам?
К удивлению опера, Урслин заметно смутилась, даже слегка
покраснела и, бросив полный нежности взгляд на следователя,
ответила:
— Ну, знаешь, он такой затейник.
— А-а-а, понятно, — ошарашенно протянул Кин, для которого зануда
Лейнд открылся с совершенно неожиданной стороны.
«Нет, ну надо же! — потрясенно думал он. — Это что же Лейдинлехт
такое вытворяет в постели, что ему удается удивить даже такую
опытную женщину как Урслин? Может, стоит как-нибудь
поинтересоваться? Хотя, нет, я, пожалуй, столько не выпью».
В конечном итоге, обследовав место обнаружения тела и
окрестности, узнали они не так уж и мало, но для того, чтобы
продвинуться дальше, нужно было выяснить личность жертвы, а с ней
пока не было ни малейшей ясности, поскольку никаких документов при
потерпевшей не оказалось.
В УПФ Кин вернулся уже после окончания рабочего дня, не
воспользовавшись предложением коллег подбросить его на полиц-мобиле
сразу до дома. В качестве причины он озвучил желание забрать свою
машину, оставленную возле Управления, поскольку при всех своих
достоинствах «кошечка» по лесным дорогам не проехала бы. Но эта
причина была, конечно же, не единственной — Кин питал слабую
надежду застать Аусту и проводить её домой, раз уж с обедом не
вышло. Но эта надежда не сбылась — ни Аусты, ни Хильги на месте уже
не было.
Уставший и немного разочарованный, Кин отправился домой, утешая
себя тем, что завтрашний день принесет ему новые возможности.
В это время Хильга и Ауста пили чай в доме Льюнсунтигов,
поселиться в котором девушку уговорила тетя, заверившая, что
теперь, когда они с Вьяльти остались вдвоем, еще один жилец им
будет только в радость.
— Ты выглядишь немного разочарованной, — прозорливо заметила
Хильга. — Хундракур тебе не понравился?
— Нет, что ты! Он очень милый, — горячо возразила Ауста.