— Он так и будет там стоять? — минут пять спустя
поинтересовалась Ауста у Хильги, глядя сквозь щелочку в занавесках
на замершего с восторженной улыбкой на лице Кина.
— Дай парню прийти в себя! — рассмеялась та. — Если так за него
переживаешь, пригласи его к нам на ужин.
— Да нет, пока не стоит, — после некоторого раздумья отказалась
Ауста, но сама пошла ужинать только после того, как еще минут через
пять пронаблюдала за тем, как Кин всё-таки отмер, погладил себя по
той щеке, в которую она его поцеловала, и, продолжая улыбаться, сел
в машину и уехал.
Ни в четверг, ни в пятницу никаких подвижек в деле об убийстве
Недды Фретарен не произошло. Так что Кин каждый вечер провожал
Аусту домой, уже не пытаясь предложить Хильге составить им
компанию, и даже сам целовал девушку в щечку на прощание. Это были
легкие, мимолетные поцелуи, поскольку парень боялся увлечься и
начать целовать Аусту уже по-настоящему, а она, по его мнению, была
к такому еще не готова.
Мнение же Аусты несколько отличалось от представлений Кина,
поэтому на субботнее свидание она возлагала большие надежды в части
преодоления нерешительности своего кавалера и даже думала о том,
чтобы самой этому поспособствовать, правда, не была уверена, что,
когда дойдет до дела, у нее хватит смелости. Рыжий опер нравился ей
с каждым днем всё больше и больше, и Ауста уже не боялась, что не
сможет ответить на его чувства.
Кин, как и все псы-оборотни, любивший поспать подольше, когда
представлялась возможность, тем не менее, был готов заехать за
Аустой хоть в шесть утра. Но такие жертвы, конечно же, не
потребовались, поскольку Ауста решительно заявила, что намерена
выспаться как следует, поэтому ждет его только к полудню.
Порадовавшись, что в отношении того, как лучше всего провести
утро выходного дня, у них с единственной взгляды
совпадают, отлично выспавшийся и радостно предвкушающий чудесный
день Кин ровно в полдень звонил в дверь дома Хильги.
День выдался теплым и солнечным, и, когда выпорхнувшая из дома
Ауста, подхватив Кина под руку, потащила его к машине, парень чуть
не врезался в свою «кошечку», любуясь тем, как сияют на солнце
рыжие волосы девушки.
— Куда поедем? — поинтересовался он, заводя мотор.
Ауста неожиданно замялась и с несвойственной ей нерешительностью
попросила: