***
Ближе к вечеру, я услышал какой-то шум в коридоре. Прильнув ухом к двери, я попытался расслышать что-либо. Шум нарастал! Надзиратели вели кого-то. Проходили мимо моей двери. К сожалению, я не мог ничего увидеть.
Раздался тихий протяжный стон. Женщина?! Они вели женщину! Господи, а когда я вообще последний раз видел женщину?
Они уже давно прошли, а я все еще продолжал сидеть, прижавшись к двери. Я как будто даже почувствовал ее запах. Свежий и сладковатый.
Забравшись под кровать, я нацарапал на стене женский профиль. Получилось что-то, отдаленно напоминающее лицо. Да! Художником, я явно не был. А жаль!
Утром меня отвели в кабинет доктора. Он выглядел довольным, улыбался, это не было похоже на него.
– Эрик! У меня для Вас хорошая новость! – он сверлил мое лицо своими глазами буравчиками.
Очевидно, что он ожидал от меня каких-то эмоций. Хорошая новость? Что может быть для меня хорошей новостью?
–Я разрешаю Вам… групповую терапию! – он выжидающе посмотрел на меня, видно все еще надеясь, что я сейчас пущусь в пляс.
– Ну, если Вы считаете, что это мне необходимо – моим голосом можно было резать стекло.
Олег Геннадьевич, явно был обескуражен. А я торжествовал в душе – Никогда не стану ни для кого открытой книгой!
– После обеда, ты встретишься со своими новыми друзьями – он по-отечески похлопал меня по плечу.
А мне почему-то вдруг стало страшно…
***
С трудом, проглотил отвратительную похлебку из чечевицы. Сегодня, она была как никогда омерзительна. Я с нетерпением стал ждать надзирателей. Прошло несколько часов, но никто не пришел за мной.
Я ждал до тех пор, пока кусочек неба в моем окне, не окрасился в черный цвет. Наступила ночь.
– Проклятый доктор! Обманул меня! – щеку обожгла скупая слеза обиды. Я чувствовал себя как ребенок, которому не подарили обещанную игрушку.
– Но, почему он соврал мне? Почему? Почему? ПОЧЕМУ?
Прошло пять дней. За это время я больше не видел ни доктора, ни «новых друзей». На душе была горечь от обиды. Не знаю, во что он играет со мной, но мне его игры не нравятся.
После обеда, когда я утратил уже всякую надежду, дверь в мою камеру распахнулась. Надзиратель поманил меня пальцем. Мы шли в неизвестном направлении. Я пытался запомнить повороты, но в какой-то момент просто сбился.
Черт, как же они сами ориентируются в этих лабиринтах? Перед одной из дверей мы остановились. Я вдохнул воздух, потом выдохнул. Ах, эта предательская дрожь в коленях! Волновался, как будто перед брачным алтарем.