— Мы не можем двигаться ночью. Пойдем ранним утром.
Я кивнула и начала наскоро собирать вещи. Много брать не
собиралась, иначе идти будет тяжело.
Завязав рюкзак, села рядом с Изартом.
«Вот чувствовала, что будет беда с ним, и всё равно спасала. А
что теперь? — думала я. — Какое-то время мы сможем прожить в
лачуге. Изарту ещё нужно лечение. Травы, которые могут ему помочь,
я взяла. Котелок в старой лачуге есть. Что ж, я сама сделала свой
выбор. Теперь уже отступать некуда. Приведу его в порядок и
двинусь... Куда двинусь?»
Я прикрыла глаза. Слышала, как мужчина рядом со мной пошевелился
и что-то сказал на странном, неведомом мне языке. Тут же на меня
навалилась небывалая усталость, и я погрузилась в крепкий сон.
Проснулась я от стука в дверь. Тарабанили так, словно хотели её
выбить, а следом она распахнулась. Я начала сонно моргать. В дом
вошли четверо мужчин. Среди них был и Боел. Я протёрла глаза. В
проёме двери было видно рассветное солнце.
— У неё он был! Я своими глазами видел! — завизжал Боел, тыкая в
меня мясистым пальцем. — Куда ты его спрятала? Ууу, зараза,
приютила нелюдя!
«Нелюдя? — напряжённо мелькнуло у меня в сознании. — Чтоб
неладно Боелу было, и правда ищеек привёл».
Моё пожелание до парня долетело, и тот громко икнул, зажал рот
руками.
Я оглянулась в поисках своего раненого. Изарта в доме не
было.
«Сбежал! — с внезапной тоской подумала я. — Куда пошёл один?
Далеко не уйдёт, лесов он этих не знает».
Я скользнула взглядом по вошедшим. Староста Нут и двое крупных
мужчин в плащах. Один из них снял капюшон и внимательно посмотрел
на меня. По глазам его поняла, что не ошиблась. Передо мной ищейка.
Холодный, тёмный взгляд, проникающий, казалось, в самую душу
изучающе смотрел на меня. Лёгкая щетина и тонкие губы. Он оглянулся
на второго и кивнул.
— Ведьма! Ведьма! — заверещал Боел. — Я так и знал!
Староста хмуро глянул на сына, и тот смолк. Нут вздохнул,
покосился на ищеек. Один из них подошёл к нему и что-то тихо сказал
на ухо. Мужчина стал совсем хмурым. Я видела, как он сжал кулаки,
сделал тяжёлый вздох и направился ко мне.
— Рейя, — сказал он строго, и тут же голос его сломался, стал
тихим. Изменился и взгляд, я видела в нём сожаление. Мне казалось,
что староста хочет что-то мне сказать, но из-за присутствия ищеек
не решается.