— Позвольте представить вам моего
младшего сына, — улыбнулась моя матушка и многозначительно на меня
взглянула. Дескать, привыкай, это темпераментная женщина. Они и
правда отличались, как день и ночь.
Я снова поклонился, но великая
княгиня протянула мне руку для поцелуя.
— Какой очаровательный юноша! Андрей
успел мне о вас рассказать, и я буду счастлива познакомиться с вами
поближе. А это моя дочь, Марина Федоровна.
Судя по всему, великая княжна Марина
была единственной, кому все это мероприятие не внушало никаких
радужных перспектив. Она была примерно моего возраста и
унаследовала материнскую внешность — копну густых темных волос,
формы, только была побледнее. И цвет глаз передался от отца —
романовский, синий.
Девушка протянула мне руку.
— Я очарован, ваше императорское
высочество.
Она натянуто улыбнулась.
— Взаимно, — сухо ответила девушка.
— Не пора ли звать Сашу? Вот-вот позовут на обед.
— Да, пора! — спохватилась великая
княгиня. — Мариночка, душа моя, сходи за братом.
Девушка с явным облегчением покинула
наше общество. Было в ней что-то отталкивающее, но я пока не мог
понять, что именно. Надменность — да. Какая-то нелюдимость и
замкнутость — тоже. Словно она выстроила перед собой ментальную
стену. Интересно, почему.
— Какая досада, что вы находитесь в
столь близком родстве, — вздохнула гречанка, глядя вслед
удаляющейся дочери. — Святейший Синод запрещает браки кузенов. А
ведь могла бы сложиться такая удачная партия…
Мы с матушкой ошарашенно
переглянулись. Вот это я понимаю — решать вопросики с балканским
колоритом. Не успели познакомиться, а меня уже рассматривают в
качестве жениха.
— Маман, не пугайте наших гостей, —
усмехнулся кузен Андрей. — К тому же Марине еще рано об этом
думать. Сперва надлежит пройти Испытание.
— Ей рано, а мне — нет, — весело
ответила Елизавета Александровна. — Впрочем, моя дочь действительно
пока что и слышать не желает о помолвках и женихах. Сейчас все ее
внимание сосредоточено на том, чтобы получить Алмазный ранг…
Хоть в чем-то мы с этой девушкой
были похожи. Меня тоже совершенно не интересовали матримониальные
планы. Хотя, уверен, теперь мою кандидатуру начнет рассматривать
любой Великий Дом и приглашений на всевозможные чаепития
прибавится.
— Ваше императорское высочество,
обед подан! — отрапортовал лакей на пороге сада.