Отчеты за этот месяц.
Мой разум привычно хватался за цифры, я, опустившись в кресло за королевским столом, положила рукопись перед собой, вытянула чистый лист бумаги из стопки, лежавшей на краю, и, пошарив взглядом по столешнице, обнаружила угольные палочки и перо с чернильницей. Решив, что до пера еще морально не доросла, я взяла в руки импровизированный карандаш и принялась за то, чем занималась последние несколько лет — за сведение дебета с кредитом. Эти простые вычисления помогали мне отвлечься и упорядочить мысли, я даже надеялась, что, механически сверяя полученные цифры, придумаю, как построить предстоящий диалог, но чем дальше я углублялась в расчеты, тем больший хаос творился в моей голове. В конце концов я откинулась на спинку кресла, смотря в этот раннесредневековый гроссбух и ощущая сосущий под лопаткой червячок страха.
Судя по этим отчетам, королевство было не просто бедным, оно уже давно не имело средств к существованию. Деньги каждый раз вносились со стороны, причем — в книге не указанной. Мог ли это быть займ от наших «дружелюбных» соседей? Или пожертвования населения? Черт возьми, да не могло быть такого, чтобы королевство являлось настолько убыточным! Тут расходов с гулькин нос, куда все уходило, куда?!
Скрипнув зубами, я, энергично растерев ладонями лицо, снова взялась за расчеты. Потом достала предыдущую книгу, потом еще одну… Цифры сливались в один бесконечный поток, я против воли начала зевать. Еще около часа я боролась со сном, а потом он взял свое: я, сложив руки на стопке исписанных листов, уткнулась в них лбом, планируя подремать часик, а потом продолжить, но этим планам сбыться было не суждено.
Проснувшись, я поняла, что мои плечи укрыты теплым шерстяным платком, а в кресле у тихо потрескивающего камина сидит спиной ко мне мужчина. Из-за его головы выплывали дымные колечки, в комнате стоял отчетливый запах крепкого табака. Корона тускло поблескивала на седых волосах, когда он переворачивал очередной лист, сравнивая его с написанным в книге, что, видимо, вытащил из-под моих рук. Приоткрыв глаза, я наблюдала за тем,кто был моим отцом, пока он вдруг не заговорил:
— Проснулась, значит.
Я, не видя смысла притворяться дальше, подняла голову с рук и кивнула, пытаясь прочистить горло.