— Чем вы тут занимались, пока я делил коней и слушал о том, кто кому плюнул в суп?
— Били лица и более нежные части, рассуждали о божественности и о том, что пора прижать к ногтю наших вконец оборзевших вассалов, — бодро отрапортовала я, с удовольствием наблюдая, как на лице отца появляется откровенно шокированное выражение.
— Мне почему-то кажется, что это как-то связано с отсутствующей у дверей стражей.
Я снова кивнула и коротко пересказала отцу, опустив подробности разговора с повестой, случившееся. Оба мужчины слушали с неподдельным интересом, но если на лице магистра Фарраля появлялась по-юношески озорная усмешка, то король, наоборот, становился все мрачнее.
— Мне кажется, давно я не прибегал к смертной казни, — тяжело обронил он, а я вздрогнула, посмотрев на своего отца по-новому. Мысль о том, чтобы отнять у кого-то жизнь, казалась мне кощунственной. Ведь можно все решить, как цивилизованные люди, выговором и увольнением, ну или как тут это называется? Окончанием службы, но никак не убийством.
— Нет, не надо. Они уже получили по заслугам, правда. Не хватало нам еще в такой нелегкий час казнить собственных подданных.
Отец промолчал, лишь покачав головой, а затем поинтересовался насчет второй половины моего ответа:
— Ну и как вы собираетесь прижать вассалов?
Я пожала плечами.
— Раз уж в тот раз все пошло не по плану из-за божественного вмешательства, возможно, стоит попробовать организовать его второй раз, — заметив странные взгляды, которыми меня наградили одновременно чародей и король, я развела руками. — Ну, а чем вам не нравится эта идея? В конце концов, раз она наш покровитель, надо хотя бы попробовать поговорить с ней.
Рудольф и Фарраль переглянулись снова.
— Но для этого необходимо пойти в храм, — осторожно заметил чародей.
— В этом есть проблемы? — так же осторожно поинтересовалась я.
Отец кивнул.
— Да. Основная проблема в том, что по правилам, когда особа королевских кровей идет обращаться к божеству, храм закрывают на сутки. Уходят даже жрецы. Ты будешь там совсем одна, тебе нельзя будет ничего есть, только пить воду и молиться.
А наша богиня та еще любительница самоистязаний. Надеюсь, плетью себя бить не придется?