— И все? — уточнила я на всякий случай.
— И все, — ответил отец, а чародей кивнул. Я мысленно выдохнула и поняла, что в моей голове зреет гениальный по своей наглости план.
— Отлично. Когда это можно организовать?
Мужчины вновь переглянулись, и Фарраль уже знакомым жестом провел в воздухе ладонью, начиная читать заклинание.
— Если вы опять полезете ко мне в голову, то я, несмотря на ваш возраст, в вас чем-нибудь кину, — предостерегла я чародея, который, тут же смутившись, пробурчал что-то про привычку, прерывая заклинание и пряча руки в широкие рукава мантии.
— Милая, это очень тяжелое испытание.
Я вскинула бровь, смотря на отца, но не дождалась продолжения реплики и потому заговорила сама:
— Тяжелое испытание — просидеть без еды сутки? Я вам скажу больше, мой король. Я хочу одеться как простолюдинка. Сукно. Никаких украшений, непокрытая голова. Я пройду до храма пешком и буду просить не как принцесса, а как обычный человек. Как одна из ее детей.
Звенящая тишина была мне ответом. Я смотрела в шокированные лица и чувствовала внутреннее ликование — о да, это будет то еще зрелище. Раз уж у аристократии мой отец не пользуется поддержкой, то стоит искать ее среди простых людей. А раз они еще и набожны, то не воспользоваться этим я просто не могла. Конечно, современники сказали бы, что это все вторично, избито и вообще — слишком пошлая презентация снизошедшей до простого народа принцессы. Но современников здесь не было, а факт того, что это сработает, был налицо. На два лица. На два шокированных до глубины души мужских лица.
— Кхе-кхе… А знаете, ваше величество, это может сработать. Если даже богиня не ответит на мольбы ее высочества, то народ воспримет такой мужественный шаг как настоящее откровение, — магистр Фарраль ожил первым, за что получил мой полный благодарности взгляд.
Король еще некоторое время помолчал, потом медленно кивнул.
— Ладно. Сделаем так, как ты хочешь. Но я пущу за тобой самых верных людей, чтобы они были рядом, случись что.
Я вздохнула. По моим расчетам, моя смерть — то, что меньше всего нужно врагам короны. Я — жертвенный агнец, которого надо швырнуть в пасть огнедышащего чудовища, и это оберегало меня лучше, чем любые солдаты. Но спорить с отцом мне было ни к чему, потому я кивнула, соглашаясь.