— Да... сейчас я слышу, что это не мой родной язык, но он мне понятен. Когда вы сказали это слово Миле, я слышала за ним гул... будто кто-то зацепил пальцем толстую, туго натянутую струну. — Попытавшись восстановить в памяти этот звук, я закусила губу. Получалось тяжело, хотя, казалось бы, воспоминания были свежее некуда. Звук как бы ускользал из головы, становясь зыбким отголоском.
Комтур, внимательно следя за моими мысленными изысканиями, недовольно хмыкнул.
— Как жаль, что вы не храмовник. Если я правильно помню историю королевской семьи — обращаться с Ато вас никто не учил?
Я покачала головой — Рудольф упоминал об этом в самом начале нашего «знакомства». Каким-то образом получив семейный дар чувствовать ложь, род Латисских потерял способность к распространенным манипуляциям с Ато, и эта ситуация изменилась только тогда, когда я поменялась с настоящей принцессой местами. Что-то пробудило доставшиеся от Изерды силы во мне, вернее — в крови этого тела, если можно так сказать.
— Плохо. Но, с другой стороны, это может быть и полезным. Главное, чтобы вам достались лучшие учителя.
— Потому мне и надо попасть в Алую крепость, Ханс. — Я доверительно взяла комтура за локоть, умоляюще заглядывая ему в глаза. — Я чувствую людей даже тогда, когда уже сама не хочу этого. Я не могу совладать с силами, которые Она вплела в меня, мне недостает знаний и умений, и где еще, как не в Алой крепости, мне обрести недостающее?
Комтур вглядывался мне в лицо некоторое время, но я при всем желании ничего не почувствовала в этот раз. Очевидно, мастерство владения решает больше, чем наличие сил... ну или же в этот щит нужно ударять много, очень много раз, чтобы он сломался. Тем не менее наши переглядки закончились тем, что он прикрыл глаза и отвернулся, едва ощутимо шевельнув локтем, чтобы освободиться от моих цепких пальцев.
— Мое мнение неизменно — служителю падшего темного бога нечего делать в стенах комтурии.
— А если он туда и не зайдет? — Я зацепилась за его оговорку как утопающий за соломинку, и брат-рыцарь остановился, досадливо щелкнув языком и не скрывая того, что понял, на чем я его ловлю.
— Почему вам так важно его присутствие рядом? Обучать защитницу веры — великая честь, и любой из служителей отдал бы все за такую возможность. Но вы выбираете чужака, пусть и состоящего на королевской службе. Почему? — Темные глаза смотрели испытующе, а я вдруг поняла, что без всяких сверхспособностей знаю, что он чувствует. Обиду, непонимание и злость.