С первых строк я не мог поверить написанному. Слова Ольвии шли в
такой диссонанс с мыслями, только что посетившими меня, что мое
сердце сжалось и дальше не билось, а вздрагивало, словно кто-то
сжал его холодной рукой.
Я оторвал взгляд от бумаги, и пальцы судорожно смяли ее, хотя я
еще не дочитал письмо. Хотелось выкрикнуть: «Как это может быть?
Как она может писать такое? Я не верю, что с ее стороны наши
отношения были несерьезными! Не верю, что она решила остаться с
мужем!». На самом деле такого просто не могло быть, ведь она много
раз говорила, что Малгар сделал ее несчастной и она много бы
отдала, чтобы навсегда порвать с ним! Как может такое быть, что она
снова решила быть с ним?!
Подавальщица для меня появилась будто из пустоты, как появляется
призванное магом существо. Со стуком поставила тарелки, сказала
что-то. Я не понял ее слов и просто кивнул. Я почувствовал аромат
грибного супа и жареной рыбы, но прежде, чем обратить внимание на
еду, все-таки дочитал письмо, хотя не желал этого делать.
«Мы уезжаем, в ближайшее время. Не знаю точно когда. Может
завтра. Я молю богов, чтобы это случилось скорее. Скорее потому,
что очень боюсь за тебя: боюсь, что Малгар узнает о тебе и тогда
случится непоправимое. Еще раз прости, мой дорогой. Наверное, тебе
очень больно. Мне тоже, но такова жизнь, и мы должны не только
играть в нее, но и жить в ней, а значит хотя бы иногда быть
твердыми и принимать правильные решения. Целую тебя последний раз и
на этом прощаюсь. Пожалуйста, не ищи со мной встречи, иначе ты
погубишь меня и себя!», - были последние строки, написанные ей. Я
свернул письмо, сунул его в карман, чтобы позже перечитать еще
много раз и попытаться понять женщину, которую я особо выделил для
себя и полюбил.
- Не знаю, что там, но Ольвия была очень расстроенной, когда
просила меня принести вам это. Еще знаю, она уезжает сегодня с
мужем и в этот раз она вернется не скоро – едут куда-то далеко, -
сообщил Гурвис, когда я убрал письмо в карман.
- Что она просила передать еще? – мои пальцы едва не согнули
ложку.
- Она просила взять с вас обещание, что вы исполните ее
последнюю просьбу. Так и сказала «последнюю просьбу», и я из-за
этого очень разволновался. Ведь Ольвия, хоть и бывает строгой, она
на самом деле очень добра ко мне. Она меня успокоила… В общем, это
не важно, - Гурвис уставился на жареных карасей в тарелке и, не
желая смотреть на меня, произнес: - Пожалуйста, пообещайте,
господин Ирринд. Я не смею вас брать обещания, поскольку я вам
никто, но сейчас я исполняю волю своей госпожи и обязан исполнить
ее так, как она повелела. Представьте, что это не я с вас беру
обещание, а она. И еще: это не одна просьба, а две.