«Еще раз прости мой дорогой. Наверное, тебе очень больно. Мне
тоже, но такова жизнь, и мы должны не только играть в нее, но и
жить в ней, а значит хотя бы иногда быть твердыми и принимать
правильные решения. Целую тебя последний раз и на этом прощаюсь.
Пожалуйста, не ищи со мной встречи, иначе ты погубишь меня и
себя».
- Хорошо, госпожа Арэнт. Так вполне устроит нас всех, - сказал
Гархем Дерхлекс, дочитав завершение письма. - Давайте его мне. Я
позабочусь, чтобы его доставили Райсмару завтра как раз с нашим
отъездом. Знаю, ваш супруг торопится. У него какие-то пока неясные
мне планы. Похоже эта поездка будет особенной.
- Я сама передам письмо слугой, - графиня встала, с грохотом
отставив стул. – Постарайтесь поскорее исчезнуть из моего дома.
- Ваше сиятельство, письмо должен передать мой человек. Так
будет правильнее. Зачем привлекать к этому ваших слуг? Они могут
сказать что-то лишнее, что-то может случайно долететь до вашего
мужа… - магистр начал было перечислять возможные неприятности.
Госпожа Арэнт обрывала его:
- Сказать что-то лишнее? Уж не о Шолане ли вы говорите? – Ольвия
вспомнила о необычном поведении дворецкого, которое подметил Райс.
– Я сама решу кто и как передаст мое письмо. Уходите! – она махнула
рукой на дверь.
- Ольвия, вы не понимаете. Нужно сделать так, чтобы письмо
передал мой человек! Я должен быть уверен, что Райс его получил и
прочитал! – Дерхлекс почувствовал, что он в самом деле переиграл в
нажиме на нее, и теперь она может пойти на отчаянные поступки.
- Вон! Вон из моего дома! – в глазах графини сверкнули рубиновые
искры.
В этот момент дверь в ее покои резко распахнулась. Вошел
Малгар.

***
Все что я пытался донести до Яркуса, доходило до него с большим
трудом. Сам он человек очень неглупый, и прекрасно понимал, что от
него требуется, но Борода устроен так, что тонкий план для него
почти не существует – не чувствует он его и все, как бы я не
указывал. Есть такой тип людей: они – прирожденные воины. Как
правило, их физическое тело сильно и особо развито, они крепки
здоровьем, но из них нельзя сделать мага, и очень сложно научить их
управлять собой на уровне тел более тонких, чем физическое. Тем не
менее кое-чего мы совместными усилиями добились.
А вот Салгор меня не прекращал радовать. К концу тренировки он,
можно сказать, обзавелся собственным магическим щитом. При чем щит
этот был вовсе не повторение моего щита - «Щита Нархана», а его
собственный шаблон, учитывающий энергетические особенности этого
мальчишки. Хотя над его заготовкой требовалось еще много работать:
увеличивать плотность защиты и снижать время раскрытия, в целом для
Салгора это было огромным достижением. Я похвалил парня. Похвалил
от души. Эта громкая похвала была еще и компенсацией за то, что я
высказал ему за завтраком. А высказал я ему серьезное недовольство,
когда узнал о появлении вампира ночью возле дома Талонэль. Хотя мой
ученик подал все это как свой героический поступок, я-то понимал,
что ему очень повезло, и шансов никогда не вернуться в Вестейм у
него было гораздо больше, чем вот так сидеть передо мной в обнимку
с эльфийкой, счастливо сверкая глазами. Ругая его, я прекрасно
понимал, что сам на его месте поступил бы точно так же. Разве я бы
отказался остаться на ночь с дамой, ставшей первой женщиной в моей
жизни? Конечно же нет, даже под страхом смерти – таким я был в его
годы в самой первой жизни, и во многом остался таким.